Во, дела!

[Виктория]

Я сделал паузу, давая Вике возможность спокойно потереть попу, а сам тем временем сменил розгу.

Немного переведя дыхание и вдоволь потерев попу, Вика заставила себя убрать руку и снова вцепилась в лавку, ожидая неминуемого продолжения.

- Ну, на чем мы остановились? По-моему восемнадцать - спросил я, делая вид будто сбился со счета. - Еще семь и все закончится, потерпи. - и замахнувшись сделал еще один стежок, а за ним еще и еще. Становилось все труднее наносить удары по ненастеганным местам, этих мест уже почти не оставалось...

- Разве 18? - удивилась про себя Вика, - ей казалось, что меньше, но возможно она и ошиблась. Семь, целых семь. Разве это мало? На попу опустился очередной удар и Вика тихонько вскрикнула, а после следующего слёзы полились градом и она сквозь рыдания стала говорить:

- Хватит, пожалуйста..., а-ай, я больше не могу-у-у...

[Борис Михайлович Зайцев]

- Хватит, пожалуйста..., а-ай, я больше не могу-у-у...

Хлестнув еще раза два, я снова остановился, Вика заливалась слезами и просила прекратить.
"Хватит с нее" - подумал я тогда. Отбросив розгу в сторону я подошел к ней и ладонями приподнял ее заплаканное личико
- Всё, Вика, всё маленькая, закончилось - я пытался как мог успокоить ее - больше ничего не будет, вставай.
Я помог девочке подняться и сам, очень осторожно, чтобы не задеть исхлестаную попу, натянул ей пижамные штаны. После этого я прижал ее голову к груди, давая ей возможность выплакаться, да и самому нужно было какое-то время, чтобы прийти в себя.

[Виктория]

Хлестнув еще раза два, я снова остановился, Вика заливалась слезами и просила прекратить.


- А-ай, а-ай, - продолжала кричать Вика после каждого удара, но внезапно они кончились, попу больше не обжигало огнём и крик не рвался из груди. Неужели всё?

"Хватит с нее" - подумал я тогда. Отбросив розгу в сторону я подошел к ней и ладонями приподнял ее заплаканное личико
- Всё, Вика, всё маленькая, закончилось - я пытался как мог успокоить ее - больше ничего не будет, вставай.
Я помог девочке подняться и сам, очень осторожно, чтобы не задеть исхлестаную попу, натянул ей пижамные штаны. После этого я прижал ее голову к груди, давая ей возможность выплакаться, да и самому нужно было какое-то время, чтобы прийти в себя.

От неожиданной ласки слёзы покатились ещё сильнее.

- Ну вот, сначала высек, а теперь жалеет, - подумалось ей, - хотя в глубине души она была благодарна ему за то, что он оказался снисходителен к ней.

Вика как кукла встала, когда её потянули вверх и позволила одеть себя. Прижатая к груди учителя, она чувствовала себя маленькой-маленькой девочкой, которую хоть и наказывают, но всё-таки любят и жалеют. Такое ощущение у неё возникло впервые. Слёзы потихоньку высохли, Вика успокоилась.

- А кто будет остальных наказывать? - решила она задать животрепещущий вопрос Зайцеву, - потому что ей не хотелось, чтобы за одно и то же кто-то получил сильнее, а кто-то слабее.

[Борис Михайлович Зайцев]

- А кто будет остальных наказывать? - решила она задать животрепещущий вопрос Зайцеву, - потому что ей не хотелось, чтобы за одно и то же кто-то получил сильнее, а кто-то слабее.

- Пойдем, я провожу тебя - сказал я Вике не отвечая на ее вопрос.
Как все там будет дальше, я не знал, но знал наверняка что больше никого сегодня наказать не смогу.

[Euge]

- А? - повторил Женя, искоса поглядев на углубленного в свой мир, укрытый от взоров учеников солидным количеством жира, мышц, нервов и мозга.
Женя подошел к двери, за которой укрывались его недавние партнерши по картам, которые решили кто из них будет в каком корпусе и на каком этаже, определив и дальнейшее течение событий.
Женя поскребся в дверь.

[Матюшин]

- А? - повторил Женя, искоса поглядев на углубленного в свой мир, укрытый от взоров учеников солидным количеством жира, мышц, нервов и мозга.
Женя подошел к двери, за которой укрывались его недавние партнерши по картам, которые решили кто из них будет в каком корпусе и на каком этаже, определив и дальнейшее течение событий.
Женя поскребся в дверь.

- Что? Ах, да... Вообще-то уже поздно. Но вряд ли девочки спят. поговори, если они захотят, конечно. И... постарайся их успокоить, хорошо?

[Euge]

- Что? Ах, да... Вообще-то уже поздно. Но вряд ли девочки спят. поговори, если они захотят, конечно. И... постарайся их успокоить, хорошо?

- Спасибо, Александр Петрович, - не ожидал Женя, что Матюшин так легко и душевно разрешит ему навестить их, постараться немного успокоить и развесилить их.
Женя уже решительно постучался в дверь и распахнул ее, входя.
- Ну, как вы здесь, горемыки?

[Виктория]

- Пойдем, я провожу тебя - сказал я Вике не отвечая на ее вопрос.
Как все там будет дальше, я не знал, но знал наверняка что больше никого сегодня наказать не смогу.

Вика хотела сначала отпроситься умыться, чтобы её не видели такой зарёванной, но вспомнила, что ночь на дворе и все спят.

- Пойдёмте, - только и сказала она, - продолжая думать о тех, кому это ещё предстоит.

[Борис Михайлович Зайцев]

- Пойдёмте, - только и сказала она, - продолжая думать о тех, кому это ещё предстоит.

Я отвел Вику в комнату, проследил, чтобы она легла, а сам присел у кровати. Хотя я и понимал, что выполнял свой долг, чуство вины почему-то не покидало меня.
- Ну как ты себя чуствуешь? - спросил я ее, погладив по голове и убирая прядь волос с лица - Тебе было очень больно?

[Виктория]

Я отвел Вику в комнату, проследил, чтобы она легла, а сам присел у кровати. Хотя я и понимал, что выполнял свой долг, чуство вины почему-то не покидало меня.
- Ну как ты себя чуствуешь? - спросил я ее, погладив по голове и убирая прядь волос с лица - Тебе было очень больно?

Забравшись под одеяло Вика свернулась калачиком, как это часто делала в детстве. в ответ на вопрос так и хотелось ответить - нет, приятно. Но она удержалась. В ощем-то Борис михайлович пожалел её и явно всыпал меньше, чем обещал.

- Конечно больно, меня никогда ещё так сильно, - ответила она и уткнулась носом в подушку, боясь опять разреветься.

[Борис Михайлович Зайцев]

- Конечно больно, меня никогда ещё так сильно, - ответила она и уткнулась носом в подушку, боясь опять разреветься.

- Ладно, успокойся и спи и... лучше перевернись на живот - посоветовал я.
Я хорошенько укутал Вику одеялом, поцеловал в макушку и ушел.
Нужно было торопиться, меня уже давно ждал измученый вечным недосыпанием Матюшин.
- Александр Петрович, с Викой я закончил, - сообщил я, найдя Матюшина, сидящим на подоконнике, у двери Зайцевой - она в своей комнате спит, что делаем дальше?

[Виктория]

- Ладно, успокойся и спи и... лучше перевернись на живот - посоветовал я.
Я хорошенько укутал Вику одеялом, поцеловал в макушку и ушел.

Позу Вика менять не стала, ей и так было хорошо. Попа ещё немного горела, но сильной боли уже не было. Вика лежала и прислушивалась к тому, что делается в коридоре, но почему-то до неё не доносились никакие звуки, вставать и выглядывать в коридор не хотелось и вскоре Вика уже спала.

[Анюта Виноградова]

- Спасибо, Александр Петрович, - не ожидал Женя, что Матюшин так легко и душевно разрешит ему навестить их, постараться немного успокоить и развесилить их.
Женя уже решительно постучался в дверь и распахнул ее, входя.
- Ну, как вы здесь, горемыки?

Анька втащила Юджика в комнату и тут же на него накинулась:

- Ты чё здесь торчишь? Розог давно не получал??? Тебе же русским языком предлагали отправляться к себе в комнату, а ты время тянешь! Сейчас Борька вернётся и он тебя уже никуда не отпустит!

Аня села на кровать... Как же она устала ждать... ждать... чего они ждут?

- Жень, Борька Вику потащил в рыдальню... Всё из-за нас! Не видели мы никакую лысую Галину. Это Сорокин со Шпелером болтали, а мы случайно подслушали... Пошутить захотелось... Бедная Вика! Всё из-за нас... - Анька смахнула слезинку.

[Ира Зайцева]

После того, как Борька забрал Вику, Ира села на кровать и накрылacь одеялом. Она качала ногой в розовoм тапке с ушками зайчика и не знала о чём думать... Ей было очень тяжело. Она знала, что Матюшин стоит за дверью и ждет Зайцева. Она слышала голоса, но не могла ничего разобрать.

"Вику наверное уже наказали, ведь прошло уже 20 минут... Сейчас и с нами будут разбираться..." - Время показывало 1:30 ночи. Ужасно хотелось спать, но предстоящее наказание не давало покоя.

"Ну как нас угораздило? Вляпались, как последние бараны. Шуток нам тут мало, захотелось на завуча наехать! Она же нам завтра голову оторвёт..." - Ирка опять стала ходить по комнате. - "Чего мы ждём?? Я больше не могу тут сидеть."

Oна подошла к двери и приоткрыв ее, увидела физика, стоящего прямо перед ее дверью. К нему уже подходил Борька.

"Ну всё, с Викой закончил... Теперь за нас примется...

[Euge]

Анька втащила Юджика в комнату и тут же на него накинулась:

- Ты чё здесь торчишь? Розог давно не получал??? Тебе же русским языком предлагали отправляться к себе в комнату, а ты время тянешь! Сейчас Борька вернётся и он тебя уже никуда не отпустит!

Аня села на кровать... Как же она устала ждать... ждать... чего они ждут?

- Жень, Борька Вику потащил в рыдальню... Всё из-за нас! Не видели мы никакую лысую Галину. Это Сорокин со Шпелером болтали, а мы случайно подслушали... Пошутить захотелось... Бедная Вика! Всё из-за нас... - Анька смахнула слезинку.

- Ладно, ладно, - пытался Женя успокоить Анюту, вдруг поняв все ненужность своего присутствия в эти минуты. - Я действительно лучше пойду. Завтра увидимся.
Он вышел из комнаты, гораздо более расстроенный, чем когда входил.
- Эх, Александр Петрович! Если вы не возражаете, то я лучше пойду спать. Если появится у вас или Бориса Михайловича желание, то завтра можно будет переговорить. Ладно? Пока?