_______________________________________________
Повинуясь строгому приказу своей учительницы, юные лицеисты потихоньку впорхнули в комнату ужасов, словно вспугнутая стайка воробышков. Трое пацанов и две девочки. Все - аккуратненькие, чистенькие, опрятно одетые. Даже мальчишки. В таких, в обычной школе, ни за что не признаешь нарушителей дисциплины или неуспевающих. Но здесь - Лицей. Да и симпатичной лицейской форме недолго украшать этих ребят и девчонок. Скоро из всех украшений у них остануться только алые полоски на попах - как расплата за лень и нерадивость в течении учебной четверти.
Именно об этом и начала вещать суровым голосом Ангелина Валериановна. Лицеисты, не отрывая глаз от пола, построились вдоль стеночки и понуро внимали. В строю уже начали раздаваться шумные всхлипы и тяжкие вздохи.
- ... У вас было челых два месяца, чтобы взяться за ум и начать выполнять свои обязанности так, как нужно их выполнять, - проповедовал она, - Целых два месяца на то, чтобы...
Я стал исподволь рассматривать бедняг. Мальчишки, видимо, здесь не впервые - так и стоят столбом, отсвечивая красными ушами и изучая рисунок на полу. А вот девочки, хоть и тоже сильно удручены положением, в котором оказались, но не утратили любытсва и все время так и зыркают по сторонам. А вот та - так все больше почему-то на меня поглядывает.
- ... придется известить об этом Ваших родителей. Они имеют право и должны знать, как их родные дети относятся к образованию, за которое они выложили столь немалые суммы! Да-да, намалые! И мы, педагогический коллектив Лицея приложим все усилия, чтобы...
Кажется, училка скоро закончит и перейдет к делу. Даже ребятам, несмотря на безнадежно аховую ситуацию, в которой они очутились, надоела эта тягомотина. Они перестали то и дело всхлипывать, начали смелее оглядываться... Та девочка и вовсе на меня уставилась.
- Итак, за каждую четвертную двойку, каждый из вас получит суровое, но справедливое наказание! - эти слова мигом вернули мелюзгу с неба на землю. Послышались даже жалостливые завывания, типа "я больше не бу-у-уду" и "ну, пожа-а-алуста". Однако, Ангелина была непреклонна.
- Я сказала - порка, и это не обсуждается. Николай Сергеевич любезно согласился мне помочь... - я привстал и сделал легкий полупоклон, - Лешиков и Катя - идите к нему, остальные - ко мне.
Я не удивился, когда та девочка, что с меня глаз не сводила, сделала движение в мою сторону...
- Ну что ж, молодые люди. Заслужили? Виноваты? Раскаиваетесь? Вижу, что раскаиваетесь! Но правила строги, и мы все вынуждены их выполнять. Ведь если их не выполнять - что же будет? Хаос и беспорядок. Так что - увы. Вы провинились и вам положено наказание. Порка ремешочком по вашим голеньким попочкам. И не реветь мне тут раньше времени! Правильно Ангелина Валериановна говорила - нечего было лентяйничать! А теперь - давайте-ка, быстренько, раздевайтесь! Одежду вон туда сложите, на стульчики.
- Ну, я жду!
Ой… я же… теперь совсем без трусов… надо хотя бы прикрыться… ну почему у меня нет третьей руки! И слезы текут, и прикрыть кое-что надо, а то все смотрят, ужас-то какой…
а я только первый… второй раз. 
дяденька, дорогой, как это может быть не страшно! Мне уже очень-очень страшно! Просто ужас как страшно! Не надо, пожалуйста, выы меня уже нашлепали, совсем без ничего, на виду у всех, я уже наказана, я больше не буу-удуууу… 
Глазищами хлоп-хлоп... 
Он толстый и противный. А я хорошая. Я умненькая. Кажется, я очень легко обдурила этого дядьку! Ладно, прощу ему, что он так грубо со мной обошелся...