Магия черная и белая.

[Джейд]

- Это неспроста, Джейд, а потому что ты взрослеешь и растёшь сейчас гораздо быстрее, чем раньше и твой иммунитет не успевает справляться. Ваши же глупости тут абсолютно ни при чём, - воспитательница уже поняла, что ничего вразумительного от девочки она не услышит, всё будет сводиться к сглазу. - Как только могла прийти эта мысль в голову?

- Она не приходила! - терпеливо объяснила Джейд. - ТО есть, приходила, но не мне. То есть, не мне первой, вот! И не Дику! - Поспешно добавила девочка.
Она снова похлопала ладонью по обложке своей "колдовской" книги.
- У Ба в поместьи все-все в это верили. И они были ВЗРОСЛЫЕ. - Особенно подчеркнула голосом.
- А тетрадку эту написала пра-пра-пра-пра....короче жутко древняя прабабушка нашей экономки. И всегда все в это верили и лечились, вот! А чем мы хуже?

[Мэри Корбетт]

- Она не приходила! - терпеливо объяснила Джейд. - ТО есть, приходила, но не мне. То есть, не мне первой, вот! И не Дику! - Поспешно добавила девочка.
Она снова похлопала ладонью по обложке своей "колдовской" книги.
- У Ба в поместьи все-все в это верили. И они были ВЗРОСЛЫЕ. - Особенно подчеркнула голосом.
- А тетрадку эту написала пра-пра-пра-пра....короче жутко древняя прабабушка нашей экономки. И всегда все в это верили и лечились, вот! А чем мы хуже?

- Мы не хуже, мы умнее. Люди верили в колдовство от безграмотности. Один кто-то более умный и образованный сочинил якобы колдовские заговоры и занимался мошенничеством. К сожалению, слова взрослый и умный не всегда сочетаются, к тому же ты говоришь про давние времена. Этим "колдуны" и пользовались, - мисс Корбетт казалось, что никакие самые весомые доводы не заставят девочку передумать, но она всё равно пыталась. - Никакой связи между тем, что вы намешали и вашим мнимым невезением нет и быть не может и, честно говоря, я удивлена, что вы сами этого не понимаете.

[Джейд]

- Мы не хуже, мы умнее. Люди верили в колдовство от безграмотности. Один кто-то более умный и образованный сочинил якобы колдовские заговоры и занимался мошенничеством. К сожалению, слова взрослый и умный не всегда сочетаются, к тому же ты говоришь про давние времена. Этим "колдуны" и пользовались, - мисс Корбетт казалось, что никакие самые весомые доводы не заставят девочку передумать, но она всё равно пыталась. - Никакой связи между тем, что вы намешали и вашим мнимым невезением нет и быть не может и, честно говоря, я удивлена, что вы сами этого не понимаете.

Джейд только тяжело вздохнула. Она и сама не знала - то ли обрят и правда...ненастоящий, то ли просто до конца не довели или напутали что-то. Однако не помогло.
- Мисс, ну что-то же делать надо. - Грустно сказала она. - Все средства попробовать...Ну что такого, ведь кто-то верит. А ВДРУГ бы помогло?

[Мэри Корбетт]

- Мисс, ну что-то же делать надо. - Грустно сказала она. - Все средства попробовать...Ну что такого, ведь кто-то верит. А ВДРУГ бы помогло?

- Вдруг, милая моя, не бывает ничего, всё является следствием каких-то действий со стороны человека, может кроме природных явлений, и если и надо было что-то делать, то в корне пересмотреть своё поведение, а не заниматься колдовством. Надеюсь я достаточно понятно объясняю? - было такое ощущение будто она говорит в пустоту, потому что Джейд продолжала верить в возможность снять сглаз.

[Джейд]

- Вдруг, милая моя, не бывает ничего, всё является следствием каких-то действий со стороны человека, может кроме природных явлений, и если и надо было что-то делать, то в корне пересмотреть своё поведение, а не заниматься колдовством. Надеюсь я достаточно понятно объясняю? - было такое ощущение будто она говорит в пустоту, потому что Джейд продолжала верить в возможность снять сглаз.

Джейд осталась при своем мнении, но спорить больше не стала. Все равно бесполезно.
- Мисс. - Серьезно проговорила она. - И все равно я не понимаю, за что мистер Маккауэл рассердился на Дика. Ведь он его сейчас наверное.... - Джейд запнулась. - Мы же НИЧЕГО запрещенного не сделали! Даже если мы ошиблись и никакого колдовства на самом деле нет...Мы даже не первые это придумали. В чем мы виноваты? Сейчас еще не так поздно, и мы можем не спать, если не хотим. И мы если что и испортили - так только кастрюлю, да и то отмоем ее конечно. За что тогда? - Глаза у девочки были непонимающие и очень грустные. Она невольно поежилась, представляя, что там сейчас делают с ее другом. Сомнений в намерениях полковника у нее не было.

[Алан Маккауэлл]

- Сэр... - прошептал мальчик. Потом безнадежно махнул рукой и, на ходу расстегивая штаны, пошел к креслу. Еще три шага... Еще два... Последний... Вот и все. Дошел и надо ложиться. И тогда начнется...
Дик еще раз, уже без всякой надежды, оглянулся на дядю, спустил штаны и лег животом на подлокотник кресла.

Полковник поморщился. Как же он ненавидел такие моменты. Как всегда, было ужасно жаль безмозглого мальчишку. Хотелось бросить все к черту и отправить его спать. Да и самому лечь. Но ведь если его не воспитывать должным образом, что из него вырастет? В конце концов, это его обязанность.
Полковник вздохнул, шагнул вперед и, неохотно, но без колебаний, в первый раз взмахнул ремнем.
ЩЕЛК!
Первая полоска, медленно наливающаяся красным, вспыхнула на попе племянника.

[Ричард Бойнтон]

Полковник вздохнул, шагнул вперед и, неохотно, но без колебаний, в первый раз взмахнул ремнем.
ЩЕЛК!
Первая полоска, медленно наливающаяся красным, вспыхнула на попе племянника.

- Мммм...
Дик вцепился руками в сидение кресла. Ремень обжег кожу огнем. Да уж, дядя Алан не собирался терять время... Первый же удар был сильным и ужасно болезненным.

[Алан Маккауэлл]

- Мммм...
Дик вцепился руками в сидение кресла.

Начав, полковник окончательно взял себя в руки и отбросил колебания. Мальчишка заслужил хорошую порку и он, черт возьми, ее получит. КТо жалеет розгу - портит ребенка. Это всем известно.
Раз за разом взмахивая рукой, Маккауэлл продолжал украшать ягодицы племянника новыми и новыми полосками. Проделывал он это в полном молчании, не спеша, в среднем темпе. Основательно, но пока далеко не в полную силу.

[Ричард Бойнтон]

Раз за разом взмахивая рукой, Маккауэлл продолжал украшать ягодицы племянника новыми и новыми полосками. Проделывал он это в полном молчании, не спеша, в среднем темпе. Основательно, но пока далеко не в полную силу.

Дик вертелся на кресле, дрыгал ногами, кусал губы, стараясь, главным образом, сохранить молчание. Страшно подумать, как далеко его голос может разнестись в ночной тишине. Пока это ему удавалось, хотя, он чувствовал, что дядя пока не очень старается. И худшее, видимо, впереди.

[Алан Маккауэлл]

Дик вертелся на кресле, дрыгал ногами, кусал губы, стараясь, главным образом, сохранить молчание. Страшно подумать, как далеко его голос может разнестись в ночной тишине.

Полковник, продолжая работать ремнем, привычно отметил, с удовлетворением, что мальчишка, все же, ведет себя вполне прилично. Если бы еще вертелся поменьше... Впрочем, требовать такого было бы явно несправедливо. Не вскакивает - и ладно.
Убедившись, что зад племянника уже весь обработан равномерно и основательно, он обошел кресло и заглянул на противоположной стороны. Ничего, сейчас получалось вполне пристойно, не то, что в прошлый раз. Конечно, там, куда попадал конец ремня, кожа пострадала значительно больше, там уже появились темные пятна, которые в будущем кончатся хорошими синяками. Но ничего похожего на прошлый раз. Вот и замечательно.
Маккауэлл вновь обошел кресло, встал со стороны головы мальчишки и нанес следующий удар, теперь вдоль ягодиц.

[Ричард Бойнтон]

Полковник, продолжая работать ремнем, привычно отметил, с удовлетворением, что мальчишка, все же, ведет себя вполне прилично. Если бы еще вертелся поменьше... Впрочем, требовать такого было бы явно несправедливо. Не вскакивает - и ладно.

Дик постанывал все громче и вертелся все сильнее. Удары крепко впечатывались в кожу, каждый раз заставляя тело вздрагивать и судорожно сжиматься. Удары были сильными, да и хлестал полковник, пожалуй, почаще, чем это обычно делала мисс Корбетт. Так что и дух перевести он едва успевал.
Слезы давно катились из под сжатых век градом, капая на обитое темным бархатом сидение кресла.

Убедившись, что зад племянника уже весь обработан равномерно и основательно, он обошел кресло и заглянул на противоположной стороны. Ничего, сейчас получалось вполне пристойно, не то, что в прошлый раз. Конечно, там, куда попадал конец ремня, кожа пострадала значительно больше, там уже появились темные пятна, которые в будущем кончатся хорошими синяками. Но ничего похожего на прошлый раз. Вот и замечательно.

Во время короткой паузы, Дик немного расслабился и обвис на подлокотнике кресла. Удары полковника были сильными, очень сильными. И, по своему опыту, Дик догадывался, что сейчас они станут еще сильнее. Раз прекратив порку, дядя Алан не предложил ему сразу встать, значит, собирается продолжать дальше. Ох, сколько же еще?...

Маккауэлл вновь обошел кресло, встал со стороны головы мальчишки и нанес следующий удар, теперь вдоль ягодиц.

Вот и началось... Дик застонал и опять впился пальцами в кресло.

[Алан Маккауэлл]

Вот и началось... Дик застонал и опять впился пальцами в кресло.

Теперь полковник начал взмахивать ремнем реже, но с существенно большей силой.
Получай, негодник- мелькнула у него в голове мысль - будешь знать, как... И тут же мелькнула другая - не перестараться бы опять, черт...
Все же, силу ударов он не ослабил.
Один за другим раздавались звонкие щелчки, придавая попе мальчишки все более насыщенный цвет.

[Ричард Бойнтон]

Один за другим раздавались звонкие щелчки, придавая попе мальчишки все более насыщенный цвет.

Дик колотил в воздухе ногами, извивался, но крепко держался за кресло, избегая соблазна вскочить. Нет уж, только этого еще не хватало. И не орать, только не орать...
Но удары были такими жгучими, что Дик и сам не замечал, как его стоны, приглушенные поначалу, становятся все более громкими и откровенными, уже приближаясь к открытому крику.

[Алан Маккауэлл]

Дик колотил в воздухе ногами, извивался, но крепко держался за кресло, избегая соблазна вскочить. Нет уж, только этого еще не хватало. И не орать, только не орать...
Но удары были такими жгучими, что Дик и сам не замечал, как его стоны, приглушенные поначалу, становятся все более громкими и откровенными, уже приближаясь к открытому крику.

Маккауэлл, продолжая взмахивать ремнем, удовлетворенно кивнул. Не то, чтобы ему было особенно важно заставить мальчишку кричать, просто это его убеждало, что он добросовестно выполняет свой долг, не поддаваясь естественной жалости.
Хотя, жалко было, черт возьми... Все же, в нем куда больше от Маккауэлла, чем от Бойнтона. И полковник, припоминая детские годы, вполне мог себя представить на месте племянника. И насчет колдовства, кстати... Гхм, да... Если хорошо вспомнить...
Впрочем, все эти мысли ничуть не умаляли решимости полковника вколотить в мальчишку побольше ума. В конце концов, если его, самого так воспитывали, чем это плохо для нового поколения?
И Маккауэлл влепил следующие несколько ударов еще сильнее.

[Ричард Бойнтон]

Удары, кажется, пошли немного реже... Хоть какое-то облегчение. Впрочем, весьма не значительное. Все равно было нестерпимо больно. Зад горел огнем и каждый новый удар, казалось, был совершенно непереносим, Дику казалось, что вот это точно последний, а на следующем он не выдержит, вскочит и завопит во всю глотку. Но, к собственному удивлению, каждый раз оказывалось, что он может выдержать и еще один, и еще... И еще...

И Маккауэлл влепил следующие несколько ударов еще сильнее.

- Ай-яй-яй!!! - Терпеть уже не было никакой возможности. Дик подпрыгнул в кресле, чуть не свалившись с подлокотника, от первого же удара, но тут его настиг второй. Потом третий...
Мальчик взвизгивал, уже не в силах сдержаться, из последних сил цепляясь за кресло, чтобы не свалиться и отчаянно болтая в воздухе ногами.