Хореография. Урок 1.

[Ира Зайцева]

- У-ууу... Kак всё мрачно! - я сел на диван, осторожно притянув Иру к себе.

Вот черт! Волей-неволей, подставив руки под попу, Ирке пришлось сесть. Что оказалось почти не больно из-за мягких диванных подушек.

- Наверное, моя девочка, мне стоит признаться, что Игоря Георгиевича я пригласил на работу практически ради тебя и Ани. Думал, вам понравится заниматься балетом - ведь им вы занимались с ранних лет. Да и другие девочки, глядя на вас, захотели бы присоединиться... Но получается, что я ошибся - балет тебе не нужен - видно, физкультура больше по душе, и я никак не могу понять почему. Ты мне не расскажешь?

"Ради нас?!" - удивилась Зайка и вскинула на директора испуганные глаза. Она почувствовала, как покраснели ее уши... - "Не может быть... Значит, Николай Александрович устроил всё это ради меня и Аньки... кошмар!"

Наговаривать на Иго-го резко перехотелось. С другой стороны, а что вообще говорить-то? Немного пораскинув мозгами, девочка решила рассказать всё, как есть, а дальше пусть будет, что будет.

- Игорь Георгиевич сегодня... ну, то есть сейчас, на перемене... меня ни за что... - на этом ее рассказ и окончился. Она поняла, что рассказывать о том, за что и как ее выдрали, была просто не в состоянии. Тем более директору.

[Николай Александрович]

"Ради нас?!" - удивилась Зайка и вскинула на директора испуганные глаза. Она почувствовала, как покраснели ее уши...

- Игорь Георгиевич сегодня... ну, то есть сейчас, на перемене... меня ни за что... - на этом ее рассказ и окончился.

- Он тебя наказал?

[Ира Зайцева]

- Он тебя наказал?

В ответ Ирка только кивнула - ну вот, самое трудное за нее произнесли.

- Я совсем чуть-чуть пошутила... ну, когда Иго-... Игорь Георгиевич из зала вышел. Но он всё равно это увидел и заставил меня... заставил снять форму... - слезы, как бусинки, вновь покатились по лицу. - А когда я отказалась, велел идти самой искать ремень и... и потом... Вообще ни за что! Так сильно... - Ирка положила голову на колени, уже не сдерживая рыдания. - Не хочу туда возвращаться! Я его боюсь...

[Николай Александрович]

- Я совсем чуть-чуть пошутила... ну, когда Иго-... Игорь Георгиевич из зала вышел. Но он всё равно это увидел и заставил меня... заставил снять форму... - слезы, как бусинки, вновь покатились по лицу. - А когда я отказалась, велел идти самой искать ремень и... и потом... Вообще ни за что! Так сильно... - Ирка положила голову на колени, уже не сдерживая рыдания. - Не хочу туда возвращаться! Я его боюсь...

Я встал и налил из графина воды.

- На, попей... Ира, ты меня слышишь?

[Ира Зайцева]

Я встал и налил из графина воды.

- На, попей... Ира, ты меня слышишь?

- Да... - будто делая великое одолжение, прошептала Зайка, принимая из рук дира стакан.

[Николай Александрович]

- Да...

- Не просто «да», а попей и постарайся успокоиться. Пока что я не понял ни слова из того, что ты мне говоришь.

Нет, я, разумеется, понял всё. Но информации было недостаточно, чтобы делать какие-либо выводы относительно справедливости наказания. Зайцева была таким ребёнком, который и дня не мог прожить в спокойной обстановке. Вечно её тянуло на всякие подвиги и приключения: то она все карнизы облазит, то карикатуры на учителей нарисует. Осенью ей Фёкла Ивановна чем-то не угодила, весной - Борис Михайлович. Теперь вот уже и Игорь Георгиевич попал в чёрные списки...

- Я хочу услышать от тебя нормальный рассказ о том, что случилось. Включая твою шутку, так не понравившуюся Игорю Георгиевичу.

[Ира Зайцева]

- Не просто «да», а попей и постарайся успокоиться. Пока что я не понял ни слова из того, что ты мне говоришь.

Ирка отхлебнула воды, потом еще разок, и еще, потом вообще выпила весь стакан и громко шмыгнула носом. А действительно, полегчало...

- Я хочу услышать от тебя нормальный рассказ о том, что случилось. Включая твою шутку, так не понравившуюся Игорю Георгиевичу.

"Проклятье! Теперь не отмазаться."

На некоторое время в комнате воцарилась тишина - девчонка соображала, что плести. К сожалению, сейчас ей уже не казалось, что "ни за что" - было в самом деле ни за что. - "Но ведь мог бы он и простить на первый раз!" - подумала она и с этой мыслью начала:

- Николай Александрович, Игорь Георгиевич иногда очень смешно разговаривает... Ну-у... например, вместо того, чтобы сказать "садитесь", он говорит: "Сели, сели, сели!". То есть повторяет три раза. И так со всеми командами. Это очень смешно... ну, правда же? - она посмотрела на дира, надеясь увидеть в его глазах понимание.

[Николай Александрович]

- Николай Александрович, Игорь Георгиевич иногда очень смешно разговаривает... Ну-у... например, вместо того, чтобы сказать "садитесь", он говорит: "Сели, сели, сели!". То есть повторяет три раза. И так со всеми командами. Это очень смешно... ну, правда же?

Всё-то ей смешно. А потом плачет.

- Не знаю, Ира. Лично я бы на это внимания обращать не стал. Дальше.

[Ира Зайцева]

- Не знаю, Ира. Лично я бы на это внимания обращать не стал. Дальше.

- Дальше? - переспросила Ирка, отводя взгляд. - А дальше ему кто-то позвонил... И он вышел.

"Ой-ой-ой, как не хочется продолжать!" - она теребила в руках край клетчатой юбки, с трудом подбирая подходящие слова для описания своего прикола с наименьшими потерями. Всё-таки, одно дело препод так смешно говорит, другое - его в наглую передразнивают.

- Ну я и... - Зайка пожала плечами, - ...решила, пока его нет, пошутить. Вышла на середину зала и в тон ему стала говорить подружкам сделать мостик. Ну... тоже повторяла всё по три раза. Только убежать не успела - он вернулся. Услышал это и после уроков велел мне задержаться.

[Николай Александрович]

- А дальше ему кто-то позвонил... И он вышел. Ну я и... - Зайка пожала плечами, - ...решила, пока его нет, пошутить. Вышла на середину зала и в тон ему стала говорить подружкам сделать мостик. Ну... тоже повторяла всё по три раза. Только убежать не успела - он вернулся. Услышал это и после уроков велел мне задержаться.

Я молчал, не без доли укоризны глядя на девочку.

[Ира Зайцева]

Я молчал, не без доли укоризны глядя на девочку.

"Пока всё тихо," - по-своему оценила это молчание Зайка и... всё равно запнулась. Как же стыдно рассказывать взрослым, да еще и в подробностях, о своем наказании! Только вот Лидии бы что пришлось говорить? То же самое, наверное...

- Я осталась... Мы же в спортивных купальниках занимаемся... Он сказал его снять, а под ним ничего нет... Я не смогла. Я не могу это делать, Николай Александрович!

[Николай Александрович]

- Я осталась... Мы же в спортивных купальниках занимаемся... Он сказал его снять, а под ним ничего нет... Я не смогла. Я не могу это делать, Николай Александрович!

И снова слёзы... Впрочем, тут я её очень хорошо понимал.

- Ну всё, Ира, не надо больше плакать. Ругать тебя за то, что ты не стала раздеваться, я не собираюсь - многие девочки не могут этого делать и само по себе это неплохо. Но, конечно, это не значит, что я оправдываю тебя во всём, что ты сделала. Нет. Я cчитаю, что тебя наказали не «ни за что», а за очень даже определённый поступок. Он называется «плохая дисциплина на уроке», - я заставил Иру посмотреть на меня. - Ты со мной согласна?

[Ира Зайцева]

- Ну всё, Ира, не надо больше плакать. Ругать тебя за то, что ты не стала раздеваться, я не собираюсь - многие девочки не могут этого делать и само по себе это неплохо. Но, конечно, это не значит, что я оправдываю тебя во всём, что ты сделала. Нет. Я cчитаю, что тебя наказали не «ни за что», а за очень даже определённый поступок. Он называется «плохая дисциплина на уроке», - я заставил Иру посмотреть на меня. - Ты со мной согласна?

Как бы ни хотелось Ирке этого избежать, но поднять-таки глаза пришлось.

- Ну я ведь только чуть-чуть посмеялась, я не хотела... я не знала, что он такой злой... - залепетала она, вспомнив, как он разговаривал с ней и Аней в рыдальне. Она еще подумала тогда , что он самый лучший и самый добрый учитель на свете. А тут такое...

[Николай Александрович]

- Ну я ведь только чуть-чуть посмеялась, я не хотела... я не знала, что он такой злой...

- Игорь Георгиевич не злой, - спокойно возразил я, - oн просто строгий, a это - два совершенно разных понятия. Я удивляюсь, почему ты вообще считаешь, что смеяться над кем-либо, пусть даже чуть-чуть, допустимо! Вот посиди сейчас и подумай, а стало бы тебе смешно, если бы кто-то из преподавателей стал высмеивать перед всем классом тебя? Стало бы?

[Ира Зайцева]

- Игорь Георгиевич не злой, - спокойно возразил я, - oн просто строгий, a это - два совершенно разных понятия. Я удивляюсь, почему ты вообще считаешь, что смеяться над кем-либо, пусть даже чуть-чуть, допустимо! Вот посиди сейчас и подумай, а стало бы тебе смешно, если бы кто-то из преподавателей стал высмеивать перед всем классом тебя? Стало бы?

- Нет, - покачала головой Ирка, заметно покраснев.