Любопытные диггеры из 6 "А" (приват)

[Ира Зайцева]

- Не свети на меня, - попросил Тим. - Сколько времени?

- 20:54... - светить на Тимку девчонка не собиралась, но что-то в голосе друга ее насторожило. Пока они молчали, наверняка всякие разные мысли лезли и к нему... А к кому бы они не лезли в такой паршивой ситуации? Зайка представила себе Крючка с его Осиповой - Витька бы сейчас по жратве слезы лил, а Лерка бы на стены лезла от того, что с ней такой непутевый защитничек. Вика с Максом? Макс бы ради Вики начал землю грызть, лишь бы найти выход. Не нашел бы, но хоть что-то... Анька бы, как и они, сидела и ждала, когда их найдут. Анька бы не теряла надежду... Блин, если бы Анька зашла сейчас к ней, а дверь бы ей никто не открыл, она бы могла пойти к англичанке бить тревогу. Еще не отбой, конечно... Мало ли где Ирка может болтаться? Вика сегодня с Максом собиралась играть весь вечер, она к Ирке не пойдет... Может, кто-нибудь к Тимке решит завалиться, а тот тоже не откроет? Все-таки оставалась надежда, что кто-то из друзей пойдет и скажет Анне Романовне, что кого-то из них нет... Ну вдруг? Анна поднимет хай, они начнут их искать...
Чем позднее становилось, тем меньше оставалось шансов, что они сегодня незаметно вернутся к себе. Даже если они как-то выберутся, в 22:00 закроют двери, и придется идти через Вовыча. И все... Анна узнает, а завтра все узнают. Им таких пендалей навешают... Хотя Ирка уже была согласна на пендали - только бы их вытащили прямо сейчас!
Скрепя, как ржавая телега, она поднялась на ноги и потянулась, разминая затекшее все. Жопа так вообще онемела сидеть на рюкзаке. Потоптавшись, Ирка перешла на противоположную сторону и села рядом с мальчиком, отдавая ему его рюкзак. - Теперь ты погрей зад... Хочешь я тебе прикол расскажу?

[Тимофей Астафьев]

Ирка перешла на противоположную сторону и села рядом с мальчиком, отдавая ему его рюкзак.
- Теперь ты погрей зад... Хочешь я тебе прикол расскажу?

Греть зад Тим не хотел. Он кое-как пригрелся, и если особо не двигаться, было не так уж и холодно. Взяв рюкзак, он сунул его под спины себе и Ирке. На двоих конечно этого было мало, но если сдвинуться как следует... Да, так стало уютнее. Во тьме они были словно котята, тесно прижавшиеся боками.
- Хочу прикол.
С приколами время коротать веселее. Если сейчас только девять, им еще долго-долго здесь сидеть. Хорошо бы заснуть, а когда они проснутся, люк будет открыт. Тим прикрыл глаза. В темноте было без разницы, держать их открытыми или нет.

[Ира Зайцева]

Взяв рюкзак, он сунул его под спины себе и Ирке. На двоих конечно этого было мало, но если сдвинуться как следует... Да, так стало уютнее. Во тьме они были словно котята, тесно прижавшиеся боками.
- Хочу прикол.

Ирка поерзала на жесткой земле и все-таки поплотнее прижалась к Тимке. Так было не только теплее, но и почти не страшно даже в темноте. Подтянув к себе колени, она засунула одну руку в куртку, а другую сунула под руку однокласснику.
- Я раньше училась в другой школе, а потом открылась гимназия и нас сюда перевели - меня и еще нескольких ребят. Там нас тоже лупили, но там все было намного хуже. Ненавидела лицей... Ну и вот меня с первых дней невзлюбил физик - толстый, вечно какой-то веселый и себе на уме Матюха... - Ирка погрузилась в воспоминания, хорошо помня Александра Петровича, его лицо, улыбочку... его обращения на "вы". Свое первое наказание, которое она еле пережила, она помнила во всех красках. Матюха заставил ее полностью раздеться, а потом привязал и долго хлестал разными розгами... Тимке этого знать было не надо - на его счастье в гимназии все было совсем не так, но чтобы рассказ получился смешной, надо было себя настроить против физика конкретно.
- Он надо мной издевался. За это я с Анькой Виноградовой решила ему отомстить. Знаешь, это мой единственный прикол, но мне он очень дорог... Я бы сейчас на такое никогда не решилась... Мы с Анькой как-то ночью натянули леску у двери в его кабинет. Страшно было шастать там и вкручивать шурупы, но все прошло идеально. А утром мы спряталась за колонну и стали ждать, когда он придет. Тимка, он так навернулся!!! Распахнул дверь и как споткнется! Снес парту, от чего она сломалась!!! А потом зацепил и шкафчик - тот вообще в щепки. Грохот стоял жуткий... Жаль мы не видели его лица, когда он понял, что падает! Мы сразу убежали и нас никто не вычислил. Вот...
Эти воспоминания, конечно, рассмешили в первую очередь саму Зайку - она видела этот разгром и сейчас сидела уссывалась... Но она надеялась, что Тимке тоже смешно. В темноте можно было ориентироваться только по звукам...

[Тимофей Астафьев]

Снес парту, от чего она сломалась!!! А потом зацепил и шкафчик - тот вообще в щепки. Грохот стоял жуткий... Жаль мы не видели его лица, когда он понял, что падает! Мы сразу убежали и нас никто не вычислил. Вот...
Эти воспоминания, конечно, рассмешили в первую очередь саму Зайку

Тим тоже посмеялся, не очень громко. Больше, чем сама история, его веселил смех Ирки. Смеялась Зайка заразительно... Впрочем, история тоже была неплоха. Тим пытался представить, как две пигалицы - Ирка и сейчас была мелкой, а раньше, наверное, так вообще, - натягивают ночью леску, чтобы поймать этакого стремного слонопотама.
Кому вообще в голову может прийти издеваться над Зайкой? Тим высвободил руку, приобнимая девочку за плечо.
- Хороший прикол. Ты с ранних лет примерная ученица, мм?
Но отвлечься как следует у Тима не получалось. Он все думал, сколько им тут еще торчать, найдет ли их кто-нибудь и когда это будет.
- Нас с тобой выпрут, как думаешь?

[Ира Зайцева]

Тим высвободил руку, приобнимая девочку за плечо.
- Хороший прикол. Ты с ранних лет примерная ученица, мм?
- Нас с тобой выпрут, как думаешь?

- Не, не выпрут... - Ирка перестала ржать и затихла. Если их вообще найдут раньше, чем будет кого исключать, их не выпрут, но разнос устроят знатный. - Ты боишься разборок? - она еще ближе прижалась к Астафьеву. Сама Ирка их очень боялась.

[Тимофей Астафьев]

- Ты боишься разборок? - она еще ближе прижалась к Астафьеву. Сама Ирка их очень боялась.

- Я не знаю, какие тут разборки... Если такие же, как везде, то не очень страшно. Поорут и перестанут.
Конечно, Тим храбрился, не очень-то он разборки любил. Когда-то за косяки отец хватал его за плечи и тряс, так что зубы клацали. Но это было давно, в последние годы то ли поводов не находилось, то ли времени. А тут... Ему вспоминилось число "50" из книжечки. Выдерут, наверное. Но это он обсуждать с Иркой не хотел. И думать об этом не хотел. Чем дольше они с Зайкой тут сидели, тем меньше и незначительнее казались неприятности снаружи.

[Ира Зайцева]

- Я не знаю, какие тут разборки... Если такие же, как везде, то не очень страшно. Поорут и перестанут.

Ирка ничего не поняла. Естественно, Тимка все давно знал - они еще в первый день за обедом это выяснили. Девчонка замолчала, чувствуя себя дурой. Снова погрузившись в печальные мысли, она сидела и незаметно утирала слезинки, больше не решаясь заговаривать вслух ни о чем таком. Время медленно плыло к отбою...

[Тимофей Астафьев]

Ирка ничего не поняла. Естественно, Тимка все давно знал - они еще в первый день за обедом это выяснили. Девчонка замолчала, чувствуя себя дурой. Снова погрузившись в печальные мысли, она сидела и незаметно утирала слезинки, больше не решаясь заговаривать вслух ни о чем таком. Время медленно плыло к отбою...

Плакала Ирка почти бесшумно, но они сидели так близко, что Тим все равно догадывался: по легкому шороху пуховика, когда она вытирала лицо, по изменившемуся дыханию. Это было невыносимо.
Он бы спел и сплясал, если бы это помогло, но танцевать Астафьев не умел, а весь свой репертуар уже озвучил до этого.
Тим поднялся, зажег свой фонарь. К чему беречь батарейки, если разглядывать тут все равно нечего? Пятно света заметалось по узким стенам, когда он стянул с себя куртку. Набросив ее на Ирку, как одеяло, Тим сообщил на повышенных тонах:
- Я не могу просто так сидеть. Пойду посмотрю, может мы что-то пропустили.

[Ира Зайцева]

Тим поднялся, зажег свой фонарь. Пятно света заметалось по узким стенам, когда он стянул с себя куртку. Набросив ее на Ирку, как одеяло, Тим сообщил на повышенных тонах:
- Я не могу просто так сидеть. Пойду посмотрю, может мы что-то пропустили.

Ирка не отреагировала. Если Тимке хочется опять гулять и обламываться на каждом повороте - пускай идет. За столько часов под землей она уже убедилась, что тут нет ни монстров, ни бомжей, ни жуков, ни дохлых кошек. Уж как-нибудь просидит без Астафьева одна, хотя когда он стал удаляться, чувство, что с ним без нее или с ней без него может что-то случиться, опять вколыхнулось и разлилось по телу. Она натянула по самый нос его куртку и прислонилась головой к стене.
В не менее дебильной передряге она была, когда ночью "купалась" в ледяном фонтане, а по округе рыскала англичанка и ее обнаружила в воде совсем голой. Сегодня, как нарочно, опять дежурила Анна, к счастью, они с Тимом голыми не были, но Ирке казалось, что она живет и движется по какой-то спирали. Опять она умудрилась вляпаться в дерьмо, но уже с другим товарищем, опять воскресенье, опять зима на носу, опять Анна, если их найдет, сдаст их диру... Опять Ирка будет виновата, потому что это и в самом деле была ее идея. Она вспоминала, как их с Ником наказали... Николай Александрович так кричал... Ну, почему не получается просто порезвиться и чтобы потом ничего за это не было?? Почему она вечно попадается??? Другие не попадаются, а она всегда!!!

[Тимофей Астафьев]

Она натянула по самый нос его куртку и прислонилась головой к стене.

В какой-то момент Тим обернулся, посветив фонариком, потом пошел дальше. Ничего с Иркой не случится. И с ним тоже не случится, если только он не найдет что-то... Секретный проход, тайную кнопку.
Проходя мимо теплых труб, Астафьев минутку погрел руки. Ему вспомнилась его комната в отчем доме, где, в редкие морозы, приятно было вот так же греть ладони на батарее, смотреть в окно на снежинки в желтом свете фонаря. Что ж, по крайней мере, у него был дом, были родители, были хорошие воспоминания.
Если труба сейчас прорвется, думал Тим с непонятным любопытством, сколько они протянут, прежде чем эти подземелья наполнятся водой и они с Зайкой утонут? Это было похоже на задачу со всеми неизвестными. Тут Астафьев подумал, что если будет авария, то должны приехать ремонтники. Должны! Он с сомнением оглядел трубы... Нет, дохлая затея.
Вообще все вокруг было дохлым и неживым. Но он-то не был. Тим положил фонарик. Але-оп! Он встал на руки, сделал таким образом пару шагов, празднуя собственную юность, ловкость и живучесть. Свалился, конечно. Взял фонарик и побрел дальше.

[Ира Зайцева]

Уныло ударяясь затылком о стену (несильно! Еще не хватало ко всем бедам разбить себе башку), Ирка монотонно бубнила: одна овца... две овцы... три овцы... четыре овцы... пять овец... шесть овец... семь овец... Одна овца... Одна овца и один баран. Овцу зовут Ирка, барана зовут Тимка. Овца и баран - два придурка. Раз придурок, два придурка... Ирка и Тимка - два идиота... Раз идиот, два идиота... Ирка и Тимка - два попугая... Раз попугай, два попугая...

- ТИ-ИИИИИИИМКА-ААААААА!!! - заорала на все подземелье. - НЕ ХОЧУ СИДЕТЬ ОДНА!!! Я С УМА СХОЖУ-УУУУУУ!!!

Она поднялась, скинула с себя куртку одноклассника и заверещала, топая ногами:

- ХОЧУ НАВЕРХ!!! А-АААААААА!! ВЫТАЩИТЕ НАС!!!! ПОЖАЛУЙСТА!!! КТО-НИБУДЬ!!! А-АААААА-ААААААА-АААА!!!!

[Тимофей Астафьев]

- ТИ-ИИИИИИИМКА-ААААААА!!! - заорала на все подземелье. - НЕ ХОЧУ СИДЕТЬ ОДНА!!! Я С УМА СХОЖУ-УУУУУУ!!!

Какие-то это были не радостные крики, явно дело не в том, что люк открылся. Тим не разбирал слов, но подумал о чем-то плохом.
Что-то случилось с Иркой! Он рванул обратно, побив любые свои физкультурные рекорды.
Фонарик высветил девчонку в истерике. Тима словно ударили под дых. Что-то знакомое было в этой картинке...
- Заяц... Зайка! - фонарик приземлился на его куртку, а Астафьев схватил девочку за запястья. - Ну хватит, слышишь?
Нельзя, чтобы она так топала и кричала, неизвестно, сколько им тут куковать, а силы восполнить нечем.

[Ира Зайцева]

- Заяц... Зайка! - фонарик приземлился на его куртку, а Астафьев схватил девочку за запястья. - Ну хватит, слышишь?

- Не оставляй меня однуууу... - увидев Тима и услышав его голос, она также вспомнила любимое Викино выражение "Соберись, тряпка!". Верещать она прекратила, и даже не стала высвобождать свои руки, которые крепко держал Астафьев. Все равно садиться обратно на холодную землю не хотелось. Глубоко и несчастно вздохнув, девчонка объяснила: - У меня чуть крыша не съехала.

Одной рукой она все-таки достала из куртки телефон. Было почти десять. Они провели тут 5 часов... 5 бесконечно долгих часов. Ирка показала экран Тиму.
- Через 12 минут отбой...

[Тимофей Астафьев]

Глубоко и несчастно вздохнув, девчонка объяснила: - У меня чуть крыша не съехала.

"У меня тоже", подумал Астафьев. Но он понимал, что они с Иркой, скорее всего, по разному устроены: возможно, ей было легче громко вопить, и так справляться с ситуацией.
- Я никуда не уйду, - пообещал Тим, все еще не решаясь отпустить девчонку.

Одной рукой она все-таки достала из куртки телефон. Ирка показала экран Тиму.
- Через 12 минут отбой...

- Значит, Зайцу нужно устраиваться на ночлег, - он поправил на Ирке пуховик, шапку. - Хочешь попить? У нас еще есть немного лимонада.

[Ира Зайцева]

- Значит, Зайцу нужно устраиваться на ночлег, - он поправил на Ирке пуховик, шапку. - Хочешь попить? У нас еще есть немного лимонада.

Из-за того, что Ирке было холодно, ей пить не очень хотелось, но хотелось чего-нибудь вкусненького...
- Лучше на утро оставим... - сказала она, помотав головой. Ее голос срывался от безумной жалости к себе, от того, что они с Тимкой проведут целую ночь в этом морозильнике, на жестком полу, без одеял, без матрасов, без подууууушееееек... Все, что ее радовало - это отсутствие желания снова сбегать за угол. Решать проблему туалета в одном пространстве с мальчишкой было слишком стремно.
Без долгих обсуждений они решили улечься рядом и согревать друг друга во сне. Стелить на землю было нечего, но рюкзак одноклассника мог послужить хотя бы одному из них подушкой. Ирка подумала и отказалась от джентльменского предложения Тимки забрать рюкзак себе. На ней была теплая шапка и капюшон с мехом. Свой шарф, связанный лично прошлым летом на кружке рукоделия в лагере (связанный криво, но зато из качественной пряжи!) она пока сняла. Напялила шапку поплотнее, сверху напялила капюшон, они с Тимкой легли на землю и Ирка дала ему один конец шарфа.

- Если им укрыть лицо до самого носа и дышать в него, то будет теплее... Типа одеяла...

Ей вообще было пофиг уже что и как. Выглядели они как муж и жена - да и хрен с ним! Девчонка положила голову на грудь Астафьеву и укуталась мордой в свой конец шарфика. Тим устроил голову на рюкзаке. Постеснявшись немного, Зайка протянула руку и обняла его за тощее плечо - ну чтобы они и правда могли согревать друг друга собственным теплом. Где-то в башке крутилась мысль (Ирка это слышала в передаче про путешественников), что чтобы согреваться на морозе, лучше наоборот снять куртки, а еще лучше и свитера, и прижиматься друг к другу вот так, укрываясь сверху тем, что имелось. Только ни она, ни он к такому были не готовы.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Длинная, кошмарно тяжелая ночь проходила в каком-то бреду... Проснувшись около трех, она даже не испугалась, открыв глаза и не увидев на стене привычной тени от фонаря. Холод, мрак, сопение рядом живого человека... Ирка помнила, где она... Ведь она засыпала с этой мыслью и с ней она просыпалась... Телефон показывал 2:54. Отложив его, она снова попыталась заснуть - в десятый раз с тех пор, как они улеглись. Все-таки никакие переживания и страх не перебивали усталость настолько, чтобы с широко распахнутыми глазами сидеть всю ночь на шухере и пялиться в никуда. Усталость делала свое дело - Ирка отключалась. Не надолго, не крепко, но она проваливалась в полусон-полубред...

4:17...

5:02...

5:48...