Урок литературы

[Николай Александрович]

Услышав свое имя, Ксения вздрогнула. Испуг четко нарисовался на её лице, она медленно встала, но подходить не торопилась...
- Николай Александрович, не надо, пожааа-луста. Я честно больше не буду...

- Ты чего так испугалась? Линейки? - я тоже встал. - Напрасно. Это всего лишь инструмент для ровного подчёркивания сказуемых и подлежащих. Пока он используется по назначению! Так вот, пока он тебе ещё ничего не сделал. Сюда, Ксюша, - я показал на первую парту и отошёл к двери, чтобы запереть её на ключ. - Линейки бояться не стоит. Вы же вот не боялись абстрактного наказания, которое могло, а могло и не ждать вас после урока. Потому что абстрактность для вас - не угроза. Вы относитесь к типу детей, которым всё нужно видеть и ощущать. Что ж... - я сделал паузу.

- Линейка из линейки обычной превращается в предмет для порки. Нагибайся.

[Ксения Гордеева]

- Ты чего так испугалась? Линейки? - я тоже встал. - Напрасно. Это всего лишь инструмент для ровного подчёркивания сказуемых и подлежащих. Пока он используется по назначению! Так вот, пока он тебе ещё ничего не сделал. Сюда, Ксюша, - я показал на первую парту и отошёл к двери, чтобы запереть её на ключ.

Пока директор рассуждал о пользе и предназначении линейки, Ксюша внимательно слушала и наблюдала за его действиями. Резкий холодок ознобом прошелся по всему телу, а по спине побежали крупные мурашки. Насупившись, девочка медленно подошла к указанному месту...

- Линейки бояться не стоит. Вы же вот не боялись абстрактного наказания, которое могло, а могло и не ждать вас после урока. Потому что абстрактность для вас - не угроза. Вы относитесь к типу детей, которым всё нужно видеть и ощущать. Что ж... - я сделал паузу.

- Линейка из линейки обычной превращается в предмет для порки. Нагибайся.

Последняя фраза, сказанная диром, просто убила на месте...

"Выпороть линейкой?! И за что?! За то, что они с Иркой всего лишь посмеялись на уроке?! Мамочки!"

Стыд отразился на лице яркой краской. Скорчив кислую морду, Ксения нагнулась, но подумала, если лечь животом на стол, будет немного легче, и она легла.

[Ярик]

- ... меня не интересует улучшение качества ваших услуг, - орал в трубку разъярённый Зайцев, - Ответьте мне на один простой вопрос: почему была увеличена сумма моих ежемесячных выплат? Вы можете внятно разъяснить мне?
Заметив в дверях так не вовремя появившегося Яровского, Борис Михайлович прикрыл трубку ладонью и вопросительно кивнул, глядя на гимназиста.

Видя что учитель явно не в хорошем расположении духа, Ярослав поначалу хотел ретироваться и зайти позже. Но всёж набрался храбрости и просичился в комнату.
- Борис Михалыч, вы мне сказали зайти к вам. После уроков. Это в столовой, помните? Ну вот, после уроков настало.-
На этом запас храбрости Яровского был исчерпан. Вид рассерженного чем-то математика подействовал на мальчика пугающе. Ярик шмыгнул носом, предполагая что сейчас на него обрушиться весь гнев учителя.
- Но я там не причём. - Уже жалобно проныл мальчик, топтаясь на месте.

[Борис Михайлович Зайцев]

- Борис Михалыч, вы мне сказали зайти к вам. После уроков. Это в столовой, помните? Ну вот, после уроков настало

"Что ж мне теперь? Перекреститься?" - недовольно хмыкнул Борис Михайлович.
Он продолжал смотреть на Яровского и слушал что ему говорил женский голос в трубку.

- Но я там не причём.

- А я вам говорю, проверьте! - еще сильнее повысил он голос, - Я не помню свой абонентный номер. Проверьте по фамилии, - поймав небольшую паузу, пока, видимо, на той стороне что-то проверяли, Зайцев снова прикрыл трубку ладонью и обратился к гимназисту:
- А теперь коротко и внятно. Что сегодня произошло в столовой?

[Ярик]

- А я вам говорю, проверьте! - еще сильнее повысил он голос, - Я не помню свой абонентный номер. Проверьте по фамилии, - поймав небольшую паузу, пока, видимо, на той стороне что-то проверяли, Зайцев снова прикрыл трубку ладонью и обратился к гимназисту:
- А теперь коротко и внятно. Что сегодня произошло в столовой?

Ярослав призадумался. Ответить коротко и внятно, это совсем не то, что ответить по книжке. Тут не "выучил-рассказал-забыл".
- Там Панин начал пирожки с прилавка брать и мне совать. А Анна Романовна увидела и сказала, что мы пирожки воруем. А я не воровал, я даже не знал зачем он это делал. -

О том, как он обзывался на Фёклу Ивановну Ярик промолчал. Равно как и о том, что Фёкла эта от нечего делать закрыла буфет перед носом многих ребят.

[Ира Зайцева]

- Ты чего так испугалась? Линейки? - я тоже встал. - Напрасно. Это всего лишь инструмент для ровного подчёркивания сказуемых и подлежащих. Пока он используется по назначению!

Пока! Вот оно - ключевое слово!
Ирка заерзала на стуле. Зря надеялась, что благодушный тон директора будет означать свободу! Хоть он не сердится, им всё равно влетит...

- Линейка из линейки обычной превращается в предмет для порки. Нагибайся.

Скорчив кислую морду, Ксения нагнулась, но подумала, если лечь животом на стол, будет немного легче, и она легла.

В глазах тут же заблестело.
- "Я не буду плакать! - сказала себе Ирка, отворачиваясь к окну. - "Может, обойдется... Может..." - зрачки сами скосились к месту событий, наблюдая за происходящим.

[Николай Александрович]

Стыд отразился на лице яркой краской. Скорчив кислую морду, Ксения нагнулась, но подумала, если лечь животом на стол, будет немного легче, и она легла.

Я подошёл к девочке и приложил линейку к её попе. Я знал, что удар по юбке сгладит все неприятные ощущения, тем не менее ударил именно по ней. *Хлесть*

- Ну что, Ксения? Это было совсем не больно, правда?

[Ксения Гордеева]

Я подошёл к девочке и приложил линейку к её попе. Я знал, что удар по юбке сгладит все неприятные ощущения, тем не менее ударил именно по ней. *Хлесть*

Ксюшка напряглась и, сильно зажмурясь, приготовилась к первому удару. Большой палец оказался во рту и был неслабо прикушен...

- Сссс... - немного вздрогнув, прошипела она, втянув в себя воздух сквозь зубы...

- Ну что, Ксения? Это было совсем не больно, правда?

- Неееет. - помотав головой, тихо пропищала девочка, однако, прекрасно понимая, что на этом дело не закончится.

[Николай Александрович]

- Неееет. - помотав головой, тихо пропищала девочка, однако, прекрасно понимая, что на этом дело не закончится.

Она была права. Одним движением я поднял юбку и ударил ещё раз. *Хлесть* Линейка звонко опустилась на белые трусики, скрывшие под собой розоватый след.

- А так?

[Ксения Гордеева]

Одним движением я поднял юбку и ударил ещё раз. *Хлесть* Линейка звонко опустилась на белые трусики, скрывшие под собой розоватый след.

- Мммм... - снова вздрогнув, тихо проныла Ксюшка и, выдернув палец изо рта, потянулась к попе.

- А так?

- Боооо-льно. - жалобно пропищала она, глупо надеясь на то, что Николай Александрович больнее лупить не станет.

[Николай Александрович]

- Боооо-льно.

- Мы приближаемся к сути наказания, - с этими словами я спустил трусики вниз. - Ксения, ты сейчас получишь десять ударов. Это лишь третья часть того, что ты получишь в следующий раз, коли мне придётся снова обращать внимание на твой смех. Ясно? Стой и запоминай, каково это!

Линейка начала довольно часто, с одинаковыми промежутками времени соприкасаться с голой попой девчонки.
*Хлесть* Хлесть* *Хлесть* Хлесть* *Хлесть*

[Ксения Гордеева]

- Мы приближаемся к сути наказания, - с этими словами я спустил трусики вниз. - Ксения, ты сейчас получишь десять ударов. Это лишь третья часть того, что ты получишь в следующий раз, коли мне придётся снова обращать внимание на твой смех. Ясно? Стой и запоминай, каково это!

Покачав головой в знак согласия, Ксюшка стояла и запоминала... А что еще оставалось делать, стоя с голой попой? Вжавшись в стол, зажмурясь, и все так же прикусив большой палец, она немного задрожала...

Линейка начала довольно часто, с одинаковыми промежутками времени соприкасаться с голой попой девчонки.
*Хлесть* Хлесть* *Хлесть* Хлесть* *Хлесть*

- Мммм... Ау... Сссс... Уй... Ааа... - сопровождая каждый удар тихим протяжным писком, Ксения проклинала себя на чем свет стоит и обещала самой себе, что больше никогда не засмеется на уроке у директора. Ощущения были не из приятных... Попа горела, словно её ошпарили кипятком... Слезы медленно покатились по щекам, капая на стол. Единственным желанием было - это чтобы все закончилось побыстрее и с минимальными потерями.

[Борис Михайлович Зайцев]

- Там Панин начал пирожки с прилавка брать и мне совать. А Анна Романовна увидела и сказала, что мы пирожки воруем. А я не воровал, я даже не знал зачем он это делал. -

- Ах да, пирожки, - устало согласился Зайцев, и тут же опять переключился на телефон, - Какой месяц? Ноябрь? И вы только сейчас об этом вспомнили? Нет у меня никакой квитанции об оплате! Не сохранилась! - еще больше повысил он голос.
Зайцев закипал, а стоявший "над душой" Яровский этому только способствовал.
- Одну секунду, - прервал разговор Борис Михайлович и строго обратился к мальчишке, - Послушай, Яровский, прекращай дурью заниматься! Лучше в библиотеку сходи, книжку почитай. Поверь мне - это полезнее, чем таскать из столовой пончики. Если все понял, я тебя не держу, - после этого Борис Михайлович вернулся к своим делам, и на Ярика больше внимания не обращал.

[Ярик]

- Ах да, пирожки, - устало согласился Зайцев, и тут же опять переключился на телефон, - Какой месяц? Ноябрь? И вы только сейчас об этом вспомнили? Нет у меня никакой квитанции об оплате! Не сохранилась! - еще больше повысил он голос.
Зайцев закипал, а стоявший "над душой" Яровский этому только способствовал.
- Одну секунду, - прервал разговор Борис Михайлович и строго обратился к мальчишке, - Послушай, Яровский, прекращай дурью заниматься! Лучше в библиотеку сходи, книжку почитай. Поверь мне - это полезнее, чем таскать из столовой пончики. Если все понял, я тебя не держу, - после этого Борис Михайлович вернулся к своим делам, и на Ярика больше внимания не обращал.

Поначалу Ярик не поверил свом ушам. Так легко и просто. А главное - учитель поверил его словам. Поверил сразу, не подозревал чёрти в чём. Не требовал чего-то доказать или признаваться в несуществующей вине. Но чувство реальности пришло быстро.
- Ага. Хорошо. - Кивнул Ярка, спиной пятясь к выходу. - До свидания, Борис Михалыч. - Радостно выпалил Яровский и выскочил в коридор. И только там он дал выход эмоциям, оглушив прочих гимназистов "индейским" воплем.
И не дожидаясь реакции математика помчался прочь от его кабинета.

[Ира Зайцева]

- Мы приближаемся к сути наказания, - с этими словами я спустил трусики вниз. - Ксения, ты сейчас получишь десять ударов. Это лишь третья часть того, что ты получишь в следующий раз, коли мне придётся снова обращать внимание на твой смех. Ясно? Стой и запоминай, каково это!

*Хлесть* Хлесть* *Хлесть* Хлесть* *Хлесть*

- Мммм... Ау... Сссс... Уй... Ааа...

Ирка изо всех сил вцепилась в стул, боясь пошевелиться... - "Нет! Не надо! Это же больно! Больно!!! Мама..." - захотелось просто подхватить свои шмотки и сбежать. И бросить Ксюху??? Нееееет! Но до чего же не хотелось быть на ее месте... - "Всё, блин, из-за этой Виноградовой! Небось сидит сейчас мороженое лопает! А мы..."