Разрушители легенд(приват)

[Дмитрий Одинцов]

- Папа, - пробурчал Вадик и, глубоко вздохнув, продолжил, - я никого не подвергал никакой опасности. - Мальчик говорил уверенно, немного надувшись на отца. Он ждал поддержки, а то, что он виноват, он и сам понимал. - Я виноват только в том, что взял без спросу вещи. - Тут Вадик перешел на более высокие, но мирные тона. - Но я все компенсирую. Я летом пойду мойщиком работать и все компенсирую. Правда, пап.

- Глупости мне не говори! - папа Дима, обычно сдержанный спокойный по отношению к сыну, начал не на шутку заводиться,- а если бы этот огнетушитель кого-нибудь убил, или кто-нибудь бы покалечился, ты бы потом всю жизнь на мойке работал, чтобы это возмещать?! Ты виноват и в том, что без спросу взял вещи, и в том, что подверг опасности себя и окружающих, и в том, что вынуждаешь взрослого человека, учительницу! идти на такие меры как звонок мне! И запомни, сын: если ты что-то натворил, умей за это отвечать! Какие бы там ни были у тебя благородные намерения и стремления познать науку, всегда нужно думать, чем все это грозит! А теперь пойди и извинись перед Лидией Сергеевной! Хватит мне тут мямлить о своей невиновности!

[Вадик Одинцов]

Вадик на дух не переносил несправедливость. Тем более когда кто-то родной, кого любишь больше всего, несправедливо обвинял тебя в том чего не было. Последние слова папы Димы были самыми обидными из всех. Вадик не мямлил. Он все четко и спокойно говорил и не мямлил. Горькая обида обожгла душу мальчика. Он начал раздувать ноздри, слезы громадными шарами покатились по щекам, голос стал жестким и металлическим.
- Папа! Я не мямлю! Не мямлю я, папа. Хорошо, я извинюсь. Да, ты прав, я виноват и я извинюсь. Но в рыдальню я не пойду! - Тут сын офицера перестал сдерживаться и зарыдал в голос от обиды, бросив трубку на стол, рядом с аппаратом и уткнувшись в руки, которые он только что сложил на столе.
Не найдя поддержки от самого родного человека он чувствовал сейчас себя самым одиноким на свете.

[Лидия Сергеевна]

Лидия Сергеевна сидела в Надином кресле и потихоньку пила свой кофе. К разговору за стенкой она не прислушивалась, правда через какое-то время её привлекли странные звуки, которые всё больше и больше свидетельствовали о том, что из её кабинета раздаются рыдания. Всхлипы были такими громкими, что просачивались даже через дверь.

Первым порывом было встать и пойти посмотреть что там происходит, но она сдержалась, решив, что Вадик расстроен тем, что услышал от отца и надо дать ему побыть наедине с собой и своими мыслями.

[Дмитрий Одинцов]

- Папа! Я не мямлю! Не мямлю я, папа. Хорошо, я извинюсь. Да, ты прав, я виноват и я извинюсь. Но в рыдальню я не пойду! - Тут сын офицера перестал сдерживаться и зарыдал в голос от обиды, бросив трубку на стол, рядом с аппаратом и уткнувшись в руки, которые он только что сложил на столе.

Старший Одинцов быстро сумел взять себя в руки, однако внутреннее раздражение и злость никуда не подевались. Он молча выслушал последние слова Вадика, а когда собрался было ответить, его тут же прервал громкий стук. По отдалившимся звукам бессовестных рыданий, Дмитрий быстро понял, что сын швырнул трубку. Что ж. Истерик никто не потерпит. Без сожаления и колебаний сбросив звонок, Одинцов выдержал секундную паузу, чтобы дать себе унять гнев и наконец повернулся к жене, намереваясь рассказать ей всю правду. Возможно с сыном они вместе поговорят завтра.

[Вадик Одинцов]

Немного успокоившись, Вадик взял трубку. Услышав там короткие гудки, мальчик положил ее в растерянности. Сначала Вадик решил позвонить папе на мобильник и уже достал и нашел номер. Но тут он резонно подумал, что лучше будет сначала извиниться перед Лидией Сергеевной, а потом уже позвонить отцу.
Гимназист попытался взять себя в руки, утер слезы, немного подышал глубоко и подошел к двери кабинета.
Медленно открыв дверь он увидел завуча за столом секретарши, спокойно пьющую кофе.
- Лидия Сергеевна, - тихо начал Вадик, состроив брови домиком. У него и так был потерянный вил, а с такой гримасой его бы сейчас и в Верховном суде РФ оправдали бы. Но здесь, в гимназии, вряд ли прокатывают такие уловки, - я прошу у Вас прощения. Я виноват. Папа мне все объяснил. - Мальчишка говорил короткими предложениями, так было легче. - Я виноват в том что подвергал себя и других опасности, что испортил имущество и что заставил Вас и других беспокоиться. Простите меня пожалуйста. - Тут он сделал короткую паузу, и как бы это глупо не звучало выдавил из себя. - Я больше не буду.

[Лидия Сергеевна]

Рыдания за стенкой стихли, а через некоторое время Вадик появился на пороге приёмной. Вид его был жалок, казалось звонок отцу не поддержал его, а наоборот, оборвал последнюю надежду... Видимо так оно и было.

- Лидия Сергеевна, я прошу у Вас прощения. Я виноват. Папа мне все объяснил. Я виноват в том что подвергал себя и других опасности, что испортил имущество и что заставил Вас и других беспокоиться. Простите меня пожалуйста. Я больше не буду.

Лидия Сергеевна вздохнула и немного помолчала прежде чем заговорить. Мальчик опять извинялся, но всё это она уже слышала и разговор с папой был ни при чём. Вопрос, который должен был решиться, пока оставался без ответа, либо ей его не озвучили.

- Вадик, мы это уже выяснили - я принимаю твои извинения, но сейчас мне бы хотелось услышать о том, какое ты принял решение после разговора с папой.

После перерыва говорила она опять мягко, да и вид мальчика не способствовал строгости, но пока всё было по существу.

- Я понимаю, что тебе обидно и страшно и что ты не хотел ничего плохого, но такие вот все ваши "я просто не подумал", к сожалению, могут очень плохо кончиться, вы сами не оставляете нам выбора и мы вынуждены вас наказывать. В твоих силах до этого больше не доводить, а сейчас нужно просто перетерпеть.

Конечно никакие слова не изменят отношение Одинцова к порке, но может быть он всё же найдёт в себе мужество принять её, а в другой раз 10 раз подумает прежде чем что-то подобное устраивать.

[Вадик Одинцов]

Вадик все прекрасно понимал. Понимал о чем говорила Лидия. О чем говорил папа. Понимал что сейчас у него выбора практически нет.
"Ну и уйду из гимназии. Ну и пусть, - думал мальчик. - Но что же скажет папа? И мама расстроится."
Он очень сомневался. Ему очень не хотелось ошибиться. Выбрать обидную и несправедливую экзекуцию или порицание родителей. Поистине это был нелегкий выбор.
"А может все таки получить?.. - Вадик не отрицал эту перспективу, нет. Он просто очень боялся. - Подумаешь, придется немного потерпеть... Ну нет. Первый раз могли бы и простить. Уйду. Точно уйду."
Так он стоял перед Лидией и размышлял, изредка поглядывая на нее, но большую часть времени сверля пол взглядом, кусая губы.
"Нет. Папа меня не простит никогда, если я не отвечу за свои поступки."
Гимназист решился на самое худшее - согласиться с несправедливостью. Но он решил для себя две очень важные вещи.
"Хорошо, я пойду и получу. Но я отомщу! И я не издам ни звука! А папе потом позвоню!"
С такими решительными мыслями Вадик решился договорить с Лидией.
- Лидия Сергеевна! - сказал он твердо и громко. - Я готов. Пойдемте, - он подошел к завучу и заглянул полными решительности глазами в ее, немного ошарашенные глаза.

[Лидия Сергеевна]

Лидия Сергеевна молча смотрела на мальчика, который изредка кидал на неё робкие взгляды. Решение ему предстояло непростое, поэтому она его не торопила. От того, что он сейчас скажет, зависело останется он в гимназии или нет и по всем предыдущим словам и поступкам, завуч склонялась к тому, что выбрать наказание выше его сил.

- Лидия Сергеевна! - сказал он твердо и громко. - Я готов. Пойдемте, - он подошел к завучу и заглянул полными решительности глазами в ее, немного ошарашенные глаза.

Однако она ошибалась... Про себя она одобрила решение Одинцова и порадовалась, что у него хватило на него смелости, но вслух она этого говорить не стала.

- Пойдём, - коротко ответила она и направилась к двери, предварительно взяв ключ от рыдальни.

[Вадик Одинцов]

- Пойдём, - коротко ответила она и направилась к двери, предварительно взяв ключ от рыдальни.

После этого короткого и твердого "Пойдем", у Вадика екнуло сердце. Он молча пошел за своим "палачом", понуро опустив голову. Ему была очень необходима поддержка, но никого рядом не было. Пройдя некоторое время позади, Вадик нарастил немного скорость и, догнав Лидию, скромно и осторожно взял ее за руку, боясь поднять глаза. Хотя бы такая поддержка его сейчас устраивала. Сочувствие "палача" - вот что было ему необходимо, раз уж даже родная душа - папа, его не поняла. Главное было чтобы завуч не испортила ничего, отстранившись от мальчика.

[Лидия Сергеевна]

Лидия Сергеевна ничего подобного не ожидала, как-то она не привыкла к такому поведению детей, но руку конечно же не убрала, наоборот, удобнее перехватила ей и сжала ладошку. Вадику явно было сейчас не по себе, решение решением, а страх никуда не денется.

Дорога была не длинной и в коридоре она задерживаться не стала, мало приятного стоять перед такой комнатой, даже с учётом того, что рядом никого не было.

- Проходи, - она пропустила мальчика вперёд, зашла следом и заперла дверь на замок. - К нам никто не зайдёт и не помешает.

Вадик тут был первый раз и она конечно же поясняла что и для чего делала. После того как Одинцов дал ей руку, она видела перед собой только маленького мальчика, которому страшно, а не нахулиганившего ученика.

[Вадик Одинцов]

Пройдя в Рыдальню, Вадик остановился у стены рядом с дверью и начал судорожно осматриваться.
Выглядел он при этом жалким и беспомощным. Глаза все время бегали, а брови уже давно сложились домиком и с каждой минутой все больше устремлялись вверх, выдавая мальчишеский страх. Впрочем, гимназист часто вспоминал свое обещание, данное самому себе, и опускал брови вниз. Но это не на долго останавливало его, и он снова, не нарочно, состраивал жалобную моську.

[Лидия Сергеевна]

Вадик выглядел растерянным и испуганным и конечно же не знал, что ему делать. Стоял скромно у стеночки и бросал на неё жалобные взгляды. С одной стороны торопить сильно не хотелось, может быть ему надо было осмотреться, а с другой стороны - затягивать тоже некстати.

- Я думаю не стоит тянуть, - Лидия Сергеевна подошла к нему ближе и коснулась пальцами предплечья, как бы придавая Вадику направление движения, сама при этом делая шаг в сторону лавки, - тебе нужно спустить штаны с трусами и лечь на лавку.

Это было самым стыдным для большинства гимназистов, особенно в тех случаях, когда наказывающий учитель был противоположного пола. Лидия Сергеевна всегда старалась несколько облегчить этот момент, избавляя гимназистов от своего взгляда.

- Я пока сделаю запись в журнале...

[Вадик Одинцов]

- Угу, - буркнул под нос мальчик, оставаясь при этом стоять на месте. Пока он мысленно рассуждал как бы ему побыстрее, поскорее и понезаметнее принять указанный вид и позу, он вдруг понял, что очень хочет в туалет. Мысль об этом, которую мальчик моментально культивировал, подхлестнуло желание. Да так, что Вадик немного присел, чуть согнув коленки, сведя их друг к другу. В таком виде он и произнес вслух наибанальнейшую фразу, которую только мог он придумать в такой момент.
- Лидия Сергеевна. А моожно в туалеет? - Гимназист покрылся яркой, багряной краской. - Мне оочень надо. - Некоторые слова получились растянутыми нараспев, что придало банальному сообщению жалостливые нотки.

[Лидия Сергеевна]

- Лидия Сергеевна. А моожно в туалеет? - Гимназист покрылся яркой, багряной краской. - Мне оочень надо. - Некоторые слова получились растянутыми нараспев, что придало банальному сообщению жалостливые нотки.

Лидия Сергеевна уже успела дойти до стола и открыть журнал. Услышав вопрос, она подняла взгляд на мальчика. В самом вопросе не было ничего необычного и было вовсе не плохо, если Вадик сходит в туалет, оставалось только понять - действительно ему туда надо или он решил потянуть время. Судя по виду, желание было искренним, но кто знает, может быть у мальчишки актёрский талант...

- Можно, - кивнула завуч, решив, что надолго он там всё равно не задержится. Замка в здешнем туалете на двери давно не было, так что в случае чего, можно будет и поторопить. - Только не долго, - на всякий случай сразу предупредила она.

[Вадик Одинцов]

Вадик, впервые находившийся в рыдальне, даже подумать не мог о том, что там есть туалет. Поэтому, получив разрешение на посещение туалета, он ни на миг не задумываясь, повернулся к двери, отпер ее и открыл "путь к свободе", намереваясь пойти в мужской туалет на втором этаже. "А может и на третий" - подумал мальчик.