Дорогу чемпионам!

[Юрий Васильевич]

Даже сквозь шум льющейся воды, я слышал, что Настя плачет. Сначала я решил, что она просто посмотрела на себя в зеркало, увидела опухшее от слёз лицо и ей стало себя жалко. Конечно же слёзы опять полились градом, но я думал, что она немного поплачет и успокоится, только всхлипы всё продолжались и продолжались. Минут через 5 я не выдержал и подошёл к двери. Сначала хотел постучать, но потом передумал - смысла особого не было. Приоткрыв дверь, я убедился, что Голубева стоит перед раковиной и зашёл внутрь. Девочка выглядела такой несчастной и какой-то... маленькой что ли. Захотелось её пожалеть. Я подошёл ближе и обнял её за плечи, прижимая к себе мокрую от слёз мордашку. Говорить пока ничего не стал, только погладил по голове.

[Настя Голубева]

Я подошёл ближе и обнял её за плечи, прижимая к себе мокрую от слёз мордашку. Говорить пока ничего не стал, только погладил по голове.

—Ой,—испуганно дернулась Настя.
Физрук подошёл так неожиданно. Голубевой на секунду показалось, что он собирается ее снова ругать. На этот раз, за то что она застряла в туалете и воет здесь белугой.
К счастью, Юрий Васильевич опровергнул эту мысль. Настя не упиралась и не пыталась вырваться из объятий. Наверно ей действительно хотелось, чтобы кто-нибудь пожалел. Конечно, в голове мелькали мысли-обидки: «Сам выпорол, а теперь жалеет», но девочка их отгоняла. Сейчас думать об этом не хотелось.

[Юрий Васильевич]

Настя не упиралась и не пыталась вырваться из объятий...

- Успокаивайся, уже всё, - говорил я, продолжая поглаживать её по голове. - Я знаю, как это больно и неприятно, но это всё необходимо...

[Настя Голубева]

- Успокаивайся, уже всё, - говорил я, продолжая поглаживать её по голове. - Я знаю, как это больно и неприятно, но это всё необходимо...

Необходимо? Нет, с этим Настя согласиться не могла. Но не спорить же...
Постепенно рыдания перешли в всхлипы. Девочка приходила в себя. Она острожно отодвинулась от учителя и, увидев на рубашке учителя мокрое пятно от своих слез, смущенно проговорила:
—Извините...

[Юрий Васильевич]

Постепенно рыдания перешли в всхлипы. Девочка приходила в себя. Она осторожно отодвинулась от учителя и, увидев на рубашке учителя мокрое пятно от своих слез, смущенно проговорила:
—Извините...

- Это не страшно, - отмахнулся я. - Высохнет! А вот тебе надо умыться, а то смотри какие глаза красные наплакала!

[Настя Голубева]

- Это не страшно, - отмахнулся я. - Высохнет! А вот тебе надо умыться, а то смотри какие глаза красные наплакала!

Настя послушно кивнула и принялась тереть лицо, разбрызгивая вокруг воду.
Даже после умывания видок у девочки был тот ещё. Распухший нос, красные глаза, потекшая тушь. Голубева не успела смыть косметику после выступления и от слез и простой воды она размазывалась.
Как бы теперь незаметно добежать до комнаты? И как забрать свою сумку из тренерской? Настя тяжело вздохнула. А ведь ей ещё предстоят расспросы подружек о соревнованиях... Девчонка прижала глаза кулачками, чтобы не расплакаться снова.
—Я могу идти?—дрожащим голосом спросила она.

[Юрий Васильевич]

—Я могу идти?—дрожащим голосом спросила она.

- Иди, - кивнул я. За Настин вид я не переживал - через полчаса в норме будет, да и вряд ли она захочет сегодня куда-то идти, а вот состояние её оставляло желать лучшего. Нет, я не жалел о том, что наказал её, она целиком и полностью заслужила, но как-то в этот раз тяжелее ей далось принятие, надо будет за ней понаблюдать.

[Настя Голубева]

- Иди

—Только дверь откройте,—тихо попросила девочка и медленно, слегка похрамывая пошла в сторону выхода.
Буквально на несколько секунд она остановилась возле лавки, с большим трудом нагнулась и подняла брошеную на пол маленькую сумочку. Сумка с вещами для соревнований осталась в тренерской. Насте не хотелось сейчас за ней возвращаться. Разбирать ее, видеть испорченый купальник. Все это она сделает потом. Не сегодня. И не завтра.

[Юрий Васильевич]

—Только дверь откройте,—тихо попросила девочка и медленно, слегка похрамывая пошла в сторону выхода.

- Ах, да, - про дверь я уже забыл. По пути я обратил внимание на поднятую сумку и вспомнил, что и про вещи забыл. - Сумку я тебе принесу потом, только купальник отдай, надо посмотреть что с ним можно сделать, думаю лучше отдать в химчистку, они разберутся, чем она тебе его там испортила. Может ещё пригодится тебе где-нибудь потом.

[Настя Голубева]

- Ах, да, - про дверь я уже забыл. По пути я обратил внимание на поднятую сумку и вспомнил, что и про вещи забыл. - Сумку я тебе принесу потом, только купальник отдай, надо посмотреть что с ним можно сделать, думаю лучше отдать в химчистку, они разберутся, чем она тебе его там испортила. Может ещё пригодится тебе где-нибудь потом.

—Ладно,—проговорила Настя не слишком слушая учителя.
Купальник... Зачем он ей теперь? Впрочем, об этом она подумает потом. Не сейчас.

Девочка вышла из комнаты и медленно поплелась наверх по лестнице, игнорируя вопросы знакомых: «Настя, что с тобой? Тебя...? Ты же вроде на соревнования ездила!»
Как назло народу в коридоре было много. Эти сочувственные взгляды! Что может быть хуже? Все вокруг догадываются о произошедшем.
Голубева наконец вошла к себе, сняла джинсы и упала на кровать. Идти к зеркалу рассматривать попу не хотелось. Настя готова была пролежать так до понедельника.

[Юрий Васильевич]

Время до вечера пролетело быстро, дела закрутили, но перед тем как уезжать, я всё же занёс Насте вещи. Настроение у неё всё ещё было безрадостным, она явно переживала по поводу случившегося, но я не пытался его поднять - пусть погрустит немного и подумает.

Купальник я забрал. Измазан он конечно был знатно, выступать в нем было невозможно, но химчистка всё исправит, в этом я не сомневался. Главное, чтобы в Насте не умер дух чемпионки и тогда и она, и этот шикарный наряд займут ещё почётное место на верхней ступени пьедестала!

===============================КОНЕЦ===========================================