Дождался...

[Миша Карпов]

- Точно! Так и есть! - незамедлительно подтвердил Мишка, - моя мама и ее - родные сестры... были.
Мальчик вздохнул. Говорить о тете Наташе, Катиной маме в прошедшем времени было тяжело.
- Ясно тебе теперь? А ты не разобрался, и сразу в драку.
Он посмотрел на ограду. В бассейне уже никого не было, но за забором зрителей было по-прежнему много. И чего они вылупились?! Кино что ли им здесь?! Индийское!
Вообще-то Мишка предпочел бы смыться отсюда куда-нибудь, и желательно в свою комнату, но он уже понял, что Юрий Васильевич просто так не отпустит. Интересно, в какое такое место он предлагал прогуляться?

[Юрий Васильевич]

Я стоял сложив руки на груди и ждал пока дети наговорятся. А что - хотят - ради бога, главное, чтобы без рук.

Конечно я слышал всё, что они говорили и понял что произошло, но обсуждать здесь это не собирался.

- Если вы закончили, то выход вон там, - я показал на калитку в заборе вокруг бассейна.

[Дима Соловьев]

Дима молча смотрел на Катю. Укладывал новую информацию. С этим кусочком мозаика собралась совсем в иной узор.

Сначала он не поверил. Потом сообразил, что оба так сходу не смогли бы соврать. Значит, правда? Но братья и сестры не ведут себя так, что таскаются всё время вместе, он бегает ей за мороженым, она его обнимает и целует. Как вообще можно было заподозрить, что они брат и сестра при таких нежностях?

Но главным было даже не это. Они ему не сказали. Она ему не сказала.

Катя ведь их знакомила. И не сказала. Потом они столько времени были и вдвоём, и втроём, и ни один словом не упомянул. А теперь, значит, Димка "не разобрался и в драку полез". А они типа не причем.

"Почему? Почему она не сказала?" - мысль тупо билась в виске. Дима не находил ответа. Катя, Миша, Юрий Васильевич смотрели на него, а он молчал. А потом на него снизошло озарение: за столько дней вместе ни Катя, ни Миша не сказали о родстве, при этом Миша вёл себя будто ухаживал за Катей. Значит, это специально? Розыгрыш? Попытки вывести его на ревность? Выставить дураком? Проверить?

Дима в красках представил, как Катя с Мишей это придумывают, а потом ещё и смеются над ним, когда остаются вдвоём.

- Вы за полсмены не нашли время сказать? - Дима спрашивал обоих, но смотрел только на Катю.

Ответа ждать не стал. Ему показалось, что всё и так понятно.
- Иду, Юрий Васильевич, - с трудом выговорил он преподавателю и направился к указанному выходу.

[Катя Симонова]

Катя не знала, что творилось у Димы в голове. Но она догадывалась,что он скорее всего обиделся и больше с ней дружить не захочет. Так ей и надо. Вечно из-за ее дурацких затей получается черт-те что! А теперь еще им и влетит. Вот как все по-идиотски получилось!
Катька ничего не сказала, а поплелась к выходу. У калитки она немного остановилась, а потом отправилась по направлению к своему домику. Смысла оставаться там она не видела. Все, что могла для мальчишек, она уже сделала, тем более, что Юрий Васильевич совершенно четко дал понять, что дальше они будут разбираться сами, без Кати.

[Миша Карпов]

- Вы за полсмены не нашли время сказать? - Дима спрашивал обоих, но смотрел только на Катю.

Миша возмутился, услышав такое!
Подумайте, какой принц! Не сообщили ему! А что, они каждому встречному и поперечному должны говорить, что они родственники? Катькина идея, конечно была дурацкая, но и Дима мог бы спросить, а не лезть с кулаками.
Но обсуждать это у него не было ни малейшего желания, ни здесь, ни где-либо еще.
Поскольку все уже были за калиткой, Мишка тоже вышел вслед за всеми.
Сейчас он смотрел вслед удаляющейся сестре и думал о том, что им светит за драку.

[Юрий Васильевич]

Наконец-то мальчики вышли за забор, а Катя пошла к себе. С ней я тоже ещё обязательно поговорю, судя по тому, что я тут услышал, но потом, отдельно от ребят. Пока я запирал калитку в заборе, я думал о том, как так вообще могло сложиться, но решил не гадать, а сначала послушать, что мне скажут.

Убедившись, что на территории бассейна никого нет и всё заперто, я пошёл в сторону администрации. Все молчали, думая о своём. Сам я по пути разговор не начинал, тем более идти было не далеко.

- Заходите, - я пропустил их в комнату дежурного, убедившись, что там пусто. - Так, сначала по травмам, - я внимательно посмотрел на обоих, но ничего критического со стороны не увидел. - Жалобы? Может нужен врач?

[Дима Соловьев]

Дима был настолько погружен в свои думы, что очнулся только когда Юрий Васильевич спросил про травмы. Ухо горело и вспухло, саднила вспухшая губа. Тело горело после драки, но пока боли Дима не чувствовал. Его остановили в самый разгар, азарт еще не схлынул, а потом он узнал такое, от чего впал в ступор. Что он мог ответить на вопрос о травмах? Пока Дима даже не очень соображал, где у него болит и болит ли.
Отрицательно помотав головой, он бросил взгляд на Мишку. Вспухший нос, наливающийся синяк на скуле. Так ему и надо! Нечего было устраивать этот дурацкий розыгрыш или тайну или что они там с Катей придумали!

Отвернувшись от Миши, один взгляд на которого заставлял кулаки сжиматься, Дима уставился в стену. Вот бы сейчас не врача, а просто уйти к себе. Знай он про брата и сестру четвертью часа раньше - не было бы никакой драки. Ощущение непоправимого накрыло Диму. Как Катя могла так поступить с ним? Ну, почему она не сказала? Он сотый раз ходил по кругу из вопросов и вариантов ответа, не желая поверить, что это был жестокий розыгрыш и уверяясь, что это был именно он.

[Миша Карпов]

Очень скоро они пришли в администрацию, в комнату с надписью "Дежурный".
"Ну все, щас начнется", - с досадой подумал Мишка, разглядывая обстановку, - "Щас будет лекции читать на тему как нехорошо драться, как будто и без него это не известно".
Но, на удивление, физрук начал не с разбора полетов, а с вопроса, нужна ли им медицинская помощь.
У Мишки, конечно болело все: и губа, и нос и под глазом он чувствовал громадный фингал. Но вроде все было целым.
- Нее, не нужна, - он посмотрел на Диму. Тот тоже выглядел, мягко говоря неважно, но это нормально для пацанов, которые только что подрались. А синяки и раны - что?! Все пройдет.

[Юрий Васильевич]

Оба отказались. Я конечно мог настоять на походе к Татьяне, но в общем и целом не видел в этом смысла. После того как мальчики умылись, картинка уже не была такой страшной, как изначально. Да и может на пользу обоим будет, если поболит чуть подольше, а в остальном ничего страшного - заживёт. Не первые и не последние подравшиеся пацаны.

- Ну что ж, раз нет, тогда ещё один вопрос, - я повернулся к новенькому. - Тебя как зовут?

[Миша Карпов]

- Ну что ж, раз нет, тогда ещё один вопрос, - я повернулся к новенькому. - Тебя как зовут?

- Михаил, - ответил Мишка, почему-то решив назвать свое полное имя, и подумав, добавил, - Карпов.

[Юрий Васильевич]

- Михаил, - ответил Мишка, почему-то решив назвать свое полное имя, и подумав, добавил, - Карпов.

- Ну вот с тебя и начнём, Михаил Карпов, - я сел за стол и показал мальчикам рукой на стулья с двух сторон от моего стола. - Присаживайтесь. Если ты не знаешь, - я повернулся к Мише, - то меня зовут Юрий Васильевич, я учитель физкультуры. Давай послушаем сначала твою версию случившегося, - я посмотрел на Диму и поднёс палец к губам. Он был парнем сообразительным и точно понял, что это значит, вопрос только выдержит ли молча.

[Дима Соловьев]

Дима сел. Он был растерян и буксовал в дебрях своих мыслей, поэтому не сразу понял, что уже прозвучали вопрос и ответ.

Заметив жест физрука, Дима кивнул, снова молча. Из него будто выпустили воздух и сил ни на что не оставалось. Не было и желания говорить. Даже было не очень интересно, что скажет Мишка. Теперь-то какая разница!

[Миша Карпов]

- Ну вот с тебя и начнём, Михаил Карпов, - я сел за стол и показал мальчикам рукой на стулья с двух сторон от моего стола. - Присаживайтесь.

" И почему я первый?!" - раздраженно подумал Мишка, опускаясь на один из стульев.

Если ты не знаешь, - я повернулся к Мише, - то меня зовут Юрий Васильевич, я учитель физкультуры. Давай послушаем сначала твою версию случившегося.

- Я знаю, - сдержанно отозвался он
Ну вот что тут говорить? Нет, не любил Мишка все эти разборки: кто начал, почему да отчего... Какая нафиг разница! Подрались и подрались. Потому что этот идиот приревновал Катьку к нему. Вот почему.
Но Миша понимал, что Юрий Васильевич ждет от него не такого ответа. Ладно, хочет версию, значит будет версия. Немного помолчав, он начал довольно спокойно:
- Ну чего... Катя - моя сестра, двоюродная, - счел нужным уточнить мальчик, - мы с ней очень близки. С детства. Ну, это неважно... Ну вот, я пришел в бассейн и увидел Катю вот с ним. Она мороженого захотела. А я услышал. Ну и сгонял, купил и принес ей. Хотел ей приятное сделать. А она обрадовалась и видимо от избытка чувств... ну, в общем, обняла меня и поцеловала. В щеку. По-братски... нет, по-сестрински, ну короче по-родственному.
- А вот ему это не понравилось, - Мишка кивнул головой в сторону Димы, - и он толкнул меня, а я его, в ответ. Ну и мы подрались тогда... Все!
Закончив свою речь, Мишка посмотрел в сторону Димы. Посмотрим, что тот скажет.

[Юрий Васильевич]

Говорил Миша вроде относительно складно, но что-то было не так. Пока я не до конца понял, что именно, но то, что мальчишка засмущался, говоря о поцелуе сестры точно было странно.

- В общем и целом понятно, - кивнул я, - но есть некоторые замечания. Во-первых, не ему, а Диме, как зовут Катиного друга ты знаешь и он сидит здесь же, а во-вторых, тебе не кажется, что как раз то, что Катя твоя сестра в этой истории важнее всего? - мой взгляд, направленный прямо на Карпова очень выразительно подчёркивал глубину моего недоумения по поводу этого "не важно".

[Дима Соловьев]

Дима невольно вслушался в речь противника. Смущение на месте про поцелуй ему было как раз понятно - такие нежности пересказывать парню неудобно. А вот "близки с детства" покоробило: не могли сказать сразу?

Когда к его другу Сашке приехал двоюродный брат, Сашка его сразу так и представил, не просто Андрей, а Андрей, мой братан. И когда к Ване приехала сестра, даже троюродная, а не двоюродная, все тоже об этом знали, хотя она обычно играла с девчонками, а не в их компании. А тут на целую лагерную смену приехали, с детства близки и молчок?

Он-то думал, что Катя ему подруга. Близкая подруга, вон они сколько всего пережили вместе! Вернее, она даже была больше, чем подруга... На этом месте мыслей Дима запнулся.

- Извините, а тут есть холодное? - неожиданно спросил он Юрия Васильевича. Ухо и губа горели и надо было отвлечься от поворота мыслей.