Мистика...

[прапорщик Зверев]

- Сажайте его на крыльцо! - сказала Таня Михаилу Петровичу, как только они подошли к дому. Всё же на дворе ночь и уже прохладно, к тому же Дима ещё и мокрый. Не хватало им к всеобщей радости ещё и простуды. - Подождём вас тут.

- Есть!
Зверев аккуратно пристроил мальчишку на крыльце. Он немного запыхался. Эх, укатали Сивку... Лет десять назад утащил бы и не заметил. Охранник критически оглядел съежившегося на ступеньках пацана.
- Ух, набегался, аж жарко стало, - буркнул он, словно бы обращаясь к Тане, стянул форменную куртку, насквозь пропахшую дымом и кое-где прожженную искрами, накинул на пострадавшего, - Держи. Поправишься - принесёшь.
Развернулся и размашистой рысью отправился обратно.

[Юрка]

Лидия Сергеевна тут же сняла с себя пиджак, набросила мальчику на плечи, после чего присела рядом и приобняла, пытаясь согреть и утешить.

- Потерпеть придётся, - сказала она спокойным голосом, - но, надеюсь, совсем не долго, скоро вернётся Михаил Петрович и мы отвезём вас к медпункт - там тепло и Таня вам поможет.

- Не, не надо, - слабо запротестовал Юрка. Все таки, он был воспитан в твердом убеждении, что это мужчины должны отдавать свои куртки женщинам, а не наоборот, - Я не очень замерз, у меня же вот, куртка.
В пиджаке, прижавшись боком к Лидии Сергеевне, он чувствовал себя уютно и хорошо, но одновременно испытывал неловкость. И от того, что у него все лицо в слезах, и от того, что он греется, а она теперь будет из-за него мерзнуть. Половцев зашевелился и попытался вернуть пиджак.

[Дима Соловьев]

- А вы как же?.. - Дима растерянно поднял голову на охранника и посмотрел ему вслед. - Спасибо.

На последнем слове голос надломился. Дима сел, подтянув к себе колени и утонув в тёплой куртке, пахнущей так, как должны пахнуть куртки взрослых, сильных мужчин, которым однажды обязательно станет и он сам: дымом, солью и тем особенным запахом приключений, которым всегда пахла походная одежда.

Тут Димку и накрыло окончательно. Отчаянно кусая губы, он смахнул кулаком набежавшие слезы. Хорошо, что темно, и Таня не видит его!

[Татьяна]

Таня села рядом на крылечко - не стоять же, да и лучше быть поближе к Диме, мало ли что. Она не увидела, а скорее почувствовала, что что-то происходит.

- Ты как? - осторожно спросила она. Может ей конечно показалось, а может и нет.

[Лидия Сергеевна]

- Не, не надо. Я не очень замерз, у меня же вот, куртка.

- Юра, перестань, - Лидия Сергеевна чувствовала сопротивление, но говорила мягко. - Просто посиди, немного подождём. Тебе так получше будет, а мне совсем не холодно, - это была чистейшая правда. Да, наверное, ночь была не жаркой, если не учитывать пожар, но сказывалось волнение и пока оно не отпустит, ей замёрзнуть не грозит.

[Юрка]

- Юра, перестань, - Лидия Сергеевна чувствовала сопротивление, но говорила мягко. - Просто посиди, немного подождём. Тебе так получше будет, а мне совсем не холодно, - это была чистейшая правда. Да, наверное, ночь была не жаркой, если не учитывать пожар, но сказывалось волнение и пока оно не отпустит, ей замёрзнуть не грозит.

- Я правда... не очень замерз... я закалённый, - упрямо пробормотал Юрка, но сил сопротивляться у него уже не было. Он вдруг почувствовал, как же он устал. Ни на что уже не было сил и ничего не хотелось, ни стягивать с себя её пиджак, ни спорить, ни вставать на ноги. Хотелось только сидеть вот так, прижавшись к Лидии Сергеевне, спокойно и уютно, не думая ни о чем, как будто не было рядом обгорелых остатков сарая, не было всей этой жуткой беготни и суеты, ничего не было. И все было и будет хорошо. Половцев поспешно обтер лицо, но слезы, видимо, еще не устали, они продолжали течь по щекам.

[Дима Соловьев]

Дима сидел, нахохлившись, как взъерошенный воробей. Куртка пахла дымом. Ещё недавно он был героем, тушил пожар. Почти как охранники, только помладше и без особых средств. А сейчас сидел, как пострадавший, как спасенный в каком-нибудь репортаже.

Куртка Зверева не только грела, она была как будто оберегом от всего плохого. Почему, почему он всё делал, как папа, когда Дима был маленьким?! Да ведь и не в этом дело.

Дима уткнулся лицом в колени. Надо подумать о чем-то обычном и поскорее прогнать это состояние, отогнать слезы. Дима молчал на вопрос Тани: комок никуда не ушёл из горла и вместо слов полились бы слезы.

[Анатолий Куприянов]

Всё оказалось ровно так как говорила Лидия Сергеевна - ключи на тумбочке, машина у дома. Задерживаться он не стал и уже через минуту отъезжал с места парковки. Дело за малым - доехать до места. Благо, всё сложное позади, дальше дорога со светом.

[прапорщик Зверев]

Налегке и бегом Зверев преодолел обратный путь гораздо быстрее. Вскоре он, тяжело топая, выбежал в свет фонаря и доложил завучу:
- Один доставлен, остался с Таней.
Оценил взглядом ситуацию. Мда, мелкий-то сначала держался пободрее, а сейчас совсем раскис. Или задремал? Во всяком случае, мальчишка свернулся в клубок и не шевелился, вряд ли встанет сам. Зверев вздохнул, присел рядом и осторожно завел под мальчика руки. Ладно, бэть, в этом вообще весу как в котенке. Охранник выпрямился, поднимая мальчишку как есть, закутанного в пиджак, негромко (по своим меркам) обратился к завучу:
- Идемте, Лидия Сергеевна?

[Лидия Сергеевна]

- Я правда... не очень замерз... я закалённый, - упрямо пробормотал Юрка.

Завуч не спорила, смысла в этом не было сейчас никакого. Ребёнку плохо, пусть бормочет, что хочет, сейчас главное, что он сидит, пиджак не скидывает и никуда не бежит. Она продолжала обнимать его, прижимая к себе, хотя чувствовала как затекают ноги в таком положении, ведь на землю она не садилась.

- Идемте, Лидия Сергеевна?

- Да, конечно, вы меня не ждите, я дойду, главное Юру поскорее доставьте, - она встала, ощущая как в занемевшие конечности хлынула кровь, вызывая неприятные покалывания. Она знала, что это скоро пройдёт, но поначалу быстро лучше не идти. Да и торопиться, наверное, было некуда. Машина не резиновая, все они туда не влезут.

[Юрка]

Юрка не спал, он был уверен в этом. Но мир вокруг снова словно ускорился и события воспринимались отдельными кусками. Его вдруг оторвали от Лидии Сергеевны, он непроизвольно потянулся к ней, но оказался прижатым к необъятному торсу охранника. Потом стало темно и его только покачивало в такт шагам. И вернуть пиджак уже было некому. Почему-то это казалось Половцеву очень важным - вернуть пиджак. Он снова попытался заворочаться и обернуться, но руки Зверева держали его крепко. Юрка смирился и затих, поплотнее запахнув на себе пиджак. Чтобы не потерялся.

[Татьяна]

Дима уткнулся лицом в колени. Надо подумать о чем-то обычном и поскорее прогнать это состояние, отогнать слезы. Дима молчал на вопрос Тани: комок никуда не ушёл из горла и вместо слов полились бы слезы.

Дима молчал, а Таня не стала приставать. У ребёнка стресс и иногда надо помолчать просто с самим собой, поговорить они ещё успеют, поскорее бы Куприянов приехал.

На крылечко падал отсвет фонаря с дороги, так что в полной темноте сидеть не пришлось. Наверняка и на крыльце можно было зажечь свет, но Таня не знала где, а искать не хотелось. Скоро они уедут.

[Дима Соловьев]

Вскоре комок в горле перестал быть таким колючим, Дима украдкой вытер пару слезинок и вспомнил про Таню. Она задала вопрос, а теперь молчала. Обиделась, наверное.

Дима молча подсел к Тане поближе, прижался плечом. Так теплее и уютнее. Ты не один. Небо было тёмным и усыпанным звездами. Диме показалось, что Зверев и Анатолий на самом деле космонавты. Доставили их с далёкой планеты и снова в путь. Космос манил, но он него веяло равнодушным холодом, чем-то огромным, загадочным и бездушным.

Эти мысли немного отвлекли Диму, который отмел ещё одно сравнение с уходящим в рейс отцом. Как там второй член экипажа, Юрка? Хорошо, что он тоже не один остался. Дима прерывисто вздохнул.

[Анатолий Куприянов]

Ещё пара минут и охранник остановился прямо у дома завхоза. На крыльце сидела всего одна парочка, похоже вторую ходку Зверев ещё не успел завершить.

- Карета подана, - сказал он Татьяне, ожидая указаний. То ли загружаться, то ли ждать, кто его знает, как правильнее.

[прапорщик Зверев]

Почему-то это казалось Половцеву очень важным - вернуть пиджак. Он снова попытался заворочаться и обернуться, но руки Зверева держали его крепко. Юрка смирился и затих, поплотнее запахнув на себе пиджак. Чтобы не потерялся.

Пацан затрепыхался было, но быстро затих. И слава богу, не хватало еще, чтоб вырываться начал. Зверев даже машинально покачал его на руках, как младенца, которого требовалось успокоить.
На последнем отрезке пути шум мотора и свет фар здорово пособили, несмотря на темноту, он вышел точно к крыльцу. Оглядевшись и убедившись, что машина уже здесь и Толя готов ехать, охранник не стал сажать мальчишку на крыльцо, а прямо с ним на руках обратился к Татьяне.
- Вот и второй. Лидия Сергеевна там задерживается. Ну что, сажаем?
Ситуация явно требовала серьезного вмешательства медицины, так что, в отсутствие завуча, Зверев готов был безоговорочно выполнять команды единственного здесь медика - Тани.