Дискотека Авария: “Ты в ритме танца, тебе некуда деваться!” (приват)

[Николай Александрович]

Майя быстренько провела пальчиком у глаз, украдкой стирая слезинки и стараясь совсем уж не рыдать, хотя плакать очень хотелось. Девочка отрицательно помотала головой:
- Может здесь? - тихо попросила она.

Я остановился.

- Ты считаешь, этот разговор на одну минуту?

Как пойдёт наша беседа, я не знал. Майя с первых слов начала ронять слёзы - а это говорило о том, что эмоции, копившиеся с воскресенья, уже прорывались наружу. И надо признаться, что-то мне подсказывало, что не за горами был полномасштабный рёв. Не только ввиду раскаяния - раскаяния от Беловой, да ещё такого глубокого, я в принципе не ожидал, и сейчас оно меня удивило и в значительной мере тронуло. Тем не менее, я не был уверен в том, что сам разговор у нас пройдёт гладко. Потому что... ну, как тут было не вспомнить сцену из-за "тряпки" или слова о ненависти к гимназии, или демонстративное хлопанье дверью?.. С этим ребёнком никогда легко не было. И сейчас не будет.

[Майя Белова]

Я остановился.

- Ты считаешь, этот разговор на одну минуту?

Майка виновато опустила голову, шмыгнула носиком и снова вытерла слёзы. Нет, конечно ни на одну минуту. Но хочется, чтоб на одну... Хочется, чтоб всё решилось как-то быстро и само... Она, конечно, чего только не натворила. Местами вообще натворила такого, что даже не вполне могла в свои 12 лет осознать масштабы этого. Но всё равно же хочется, чтоб... Ну чтоб раз! И всё стало в порядке! Чтоб просто простили, чтоб сами всё за неё исправили, а на неё больше не сердились и не ругали.

Почему так не бывает?.. Девочка вздохнула и отрицательно помотала головой, соглашаясь, что не на одну.

[Николай Александрович]

Майка виновато опустила голову, шмыгнула носиком и снова вытерла слёзы.

- Пойдём...

Я открыл дверь и впустил девочку в уже знакомую ей прихожую. Она прекрасно знала, где у меня и гостиная расположена, и туалет. Вполне могла бы чувствовать себя здесь, как дома, если бы не та причина, по которой она тут была. Но сейчас я не собирался её ругать.

- Ты поужинала? - спросил я, снимая обувь и вставляя ноги в домашние тапки.

[Майя Белова]

Девочка нехотя потащилась в домик. Она в нём от вешалки до гостиной всё уже знала, но радости от этого никакой.

- Ты поужинала? - спросил я, снимая обувь и вставляя ноги в домашние тапки.

Майка отрицательно мотнула головой. У неё и аппетита-то в последние дни не было. От переживаний он всегда пропадал. Она, конечно, время от времени ходила в столовку, но ела там так... Больше ковыряла еду и по тарелкам размазывала. И сейчас она не могла про еду думать.

- Я не голодная, - сказала Майя и в ту же секунду её живот заурчал. Девочка смутилась и чтоб скрыть это занялась тем, что скинула с ног свои кроксы. Ну, в прошлый раз она обувь не снимала, но сейчас, раз директор снял свою обувь, то и она поскидывала с ног свою. И осталась стоять босиком на полу. Но летом, когда жарко, ходить босиком по полу даже приятно. Тем более если ещё и длинные спортивные штаны в такую жару надеты.

[Николай Александрович]

Майка отрицательно мотнула головой.
- Я не голодная, - ... в ту же секунду её живот заурчал. Девочка смутилась и чтоб скрыть это занялась тем, что скинула с ног свои кроксы. И осталась стоять босиком на полу.

Я себе ещё раз напомнил, что передо мной стоит не просто ребёнок из шестого "А". Передо мной - Белова Майя и её тяжёлый характер.

- Так. Я сейчас буду готовить, а ты, если захочешь, поужинаешь вместе со мной, - я повёл девочку на кухню. Сам я очень редко по вечерам ходил в столовую. Готовить я любил и часто на ужин готовил что-то интересное: говяжий стейк, печёнку или креветки, на гарнир - брокколи или цветную капусту. Не все дети это ели, поэтому сейчас, когда у меня в гостях оказалась Майя, я экспериментировать не стал.

- Садись за стол. Я думаю, нам стоит поговорить о твоём поведении, прежде чем заводить разговор о хорошей характеристике.

Вынув из холодильника куриную грудку, я повернулся к Беловой.

- Ты понимаешь, что в воскресенье ты сделала всё, чтобы тебя было очень трудно простить. Сейчас ты пришла ко мне извиниться - я это ценю, но мы с тобой не в первый раз ссоримся, и, мне кажется, пора поговорить именно об этом.

[Майя Белова]

- Так. Я сейчас буду готовить, а ты, если захочешь, поужинаешь вместе со мной, - я повёл девочку на кухню. - Садись за стол. Я думаю, нам стоит поговорить о твоём поведении, прежде чем заводить разговор о хорошей характеристике.

- Ты понимаешь, что в воскресенье ты сделала всё, чтобы тебя было очень трудно простить. Сейчас ты пришла ко мне извиниться - я это ценю, но мы с тобой не в первый раз ссоримся, и, мне кажется, пора поговорить именно об этом.

Майка совсем без радости пошла куда её повели, осторожненько присела на стул и уткнулась взглядом в свисающий край ничем не примечательной скатерти. Ей даже совсем не было интересно ничего вокруг рассматривать - ни что там Николай Александрович готовить собирается, ни что тут вообще интересненького у него на кухне, ни даже магнитики на холодильнике... Ни-че-го! Ведь сейчас опять будут говорить о её поведении... И никакой ей хорошей характеристики так сразу.

Не в первый раз... Майка вздохнула и ещё ниже опустила голову, приготовившись, что сейчас, похоже, её опять будут за всё ругать, перечислять все разы, спрашивать почему она себя так ведёт. Как же ей этого не хочется, хоть она сама и виновата...

[Николай Александрович]

Майка вздохнула и ещё ниже опустила голову, приготовившись, что сейчас, похоже, её опять будут за всё ругать.

Я несколько секунд смотрел на девочку, затем включил в раковине воду, помыл руки, достал из шкафчика доску и занялся курицей. Если Майя думала, что говорить сейчас буду только я, то она ошибалась.

- Посиди и подумай, что не так с твоим поведением. Почему ты из раза в раз доводишь ситуацию до того, что я просто не могу на тебя не злиться.

Действительно, пускай для разнообразия вслух проанализирует свои поступки, а то я от неё, кроме лжи и обид, по сути, никогда ничего не слышу.

Тем временем, я включил аэрогриль и поставил его нагреваться. Порезал курицу на небольшие кусочки, из холодильника достал кабачок и его тоже порезал. И курицу, и кабачок я посыпал приправой, в ящике нашёл маленькие металлические шампуры и принялся нанизывать на них кусочки мяса, чередуя их с кабачком...

[Майя Белова]

Я несколько секунд смотрел на девочку, затем включил в раковине воду, помыл руки, достал из шкафчика доску и занялся курицей.

- Посиди и подумай, что не так с твоим поведением. Почему ты из раза в раз доводишь ситуацию до того, что я просто не могу на тебя не злиться.

Майка прекрасно понимала и что не так с её поведением, и чего от неё хотят услышать. Она три дня уже под домашним арестом в домике просидела, чтобы подумать над этим. Но говорить ничего не хотелось.

- Я не знаю почему... Почему довожу, - с запинкой, тихо пробубунила Майка. Особенно посднее, такое неприятное слово, далось с трудом. Девочке ужасно не хотелось ничего говорить: ни что она не должна так разговаривать со старшими, не должна спорить, не должна грубить, нарушать правила, обманывает, лениться, и вообще так себя вести. Ничего из перечисленного. - Так... как-то получается, - виновато добавила она. На языке Майи вертелось оправдательное слово ''само'', но она выдавила из себя: - У меня.

[Николай Александрович]

- Я не знаю почему... Почему довожу, - с запинкой, тихо пробубнила Майка. - Так... как-то получается, - виновато добавила она. - У меня.

- Нет, Майя, меня твой ответ не устраивает. Подумай ещё.

Пока Майя думала, я продолжал заниматься свои делом, лишь изредка поглядывая в её сторону.

[Майя Белова]

- Нет, Майя, меня твой ответ не устраивает. Подумай ещё.

Пока Майя думала, я продолжал заниматься свои делом, лишь изредка поглядывая в её сторону.

Майка подняла глаза и посмотрела совершенно несчастным взглядом:
- Ну ведь я же извинилась, - умоляюще проговорила она, всё ещё пытаясь избежать этого неприятного разговора.

[Николай Александрович]

Майка подняла глаза и посмотрела совершенно несчастным взглядом:
- Ну ведь я же извинилась, - умоляюще проговорила она.

- А я тебя в воскресенье наказал. И что? Я и раньше тебя наказывал... Что меняется в твоём поведении? Почему твою одноклассницу Вику я не только пальцем ни разу не тронул, но даже голос на неё не повышаю, а с тобой у меня вечные неприятности?

Это был весомый аргумент. Таких, как Типанова, в их классе было немного, но они были. А раз были, значит, дело не в злых учителях, придирающихся к детям, а в самих детях, которые не умеют или не хотят соблюдать правила школы.

- Хорошую характеристику, - я сделал паузу, - нужно заработать. Ты извинилась - это первый шаг. Теперь имей мужество признать вслух, что не так с твоим поведением. И, между прочим, с твоим характером - тоже!

[Майя Белова]

- А я тебя в воскресенье наказал. И что? Я и раньше тебя наказывал... Что меняется в твоём поведении? Почему твою одноклассницу Вику я не только пальцем ни разу не тронул, но даже голос на неё не повышаю, а с тобой у меня вечные неприятности?

Вику не наказывают, а её — наказывают, Вику не ругают, а её ругают... Майка слушала эти упрёки, чувствую как глаза опять наполняются слезами. Девочка поджала ноги под себя, обхватила коленки руками и стала быстро вытирать ладонями слезы, пряча лицо за распущенными волосами. Вика хорошая, а она — нет, она плохая и от неё ''вечные неприятности''. Почему она не может быть такой, как Вика?

- Хорошую характеристику, - я сделал паузу, - нужно заработать. Ты извинилась - это первый шаг. Теперь имей мужество признать вслух, что не так с твоим поведением. И, между прочим, с твоим характером - тоже!

Майка вытерла сопли.

- Я не должна делать всё, что мне захочется, - глухо выдала она. Это было про поведение. Ещё про характер требовалось... Какой у неё должен быть характер? Наверное, тоже как у Вики - покладистый... А у неё какой? Не такой. Девчонка снова вытерла нос. - Не разговаривать так со взрослыми и... - не зная, что ещё сказать, Майка молча вытерла слёзы и в очередной раз хлюпнула носом.

[Николай Александрович]

Майка вытерла сопли.
- Я не должна делать всё, что мне захочется, - глухо выдала она. - Не разговаривать так со взрослыми и... - не зная, что ещё сказать, Майка молча вытерла слёзы и в очередной раз хлюпнула носом.

Мои опасения оправдались - Майя уже плакала, хотя я её даже не ругал. Наверное, я не стремился, чтобы всё пошло по этому сценарию, с другой стороны - ещё на улице было ясно, что этого не избежать. Ну ладно - пускай плачет и размышляет, почему всё так складывается. В конце концов, надо же нам когда-нибудь нормально поговорить.

- ...и не лгать? - закончил я то, что явно напрашивалось под третьим пунктом.

[Майя Белова]

- ...и не лгать? - закончил я то, что явно напрашивалось под третьим пунктом.

Майя покраснела, ещё сильнее спрятала глаза и сознательно промолчала в ответ. Никак, ни даже кивком не соглашаясь и не отвечая. Про враньё совсем-совсем говорить не хотелось. И раз Николай Александрович, занимаясь приготовлением еды, не особо на неё смотрит, девчонка просто сделав вид, что ничего не услышала и продолжила дальше размышлять о своей несчастной судьбе, о том, что конечно же все взрослые любят не таких, как она, а таких, как Вика, потому что та всегда прилежно учится, всегда слушается, и вообще - такими как Вика, конечно, гордятся и учителя и родители... Майка снова шумно утёрла свои сопли-слёзы.

[Николай Александрович]

Майя покраснела, ещё сильнее спрятала глаза и сознательно промолчала в ответ. Никак, ни даже кивком не соглашаясь и не отвечая.

Не дождавшись никакого продолжения разговора, я тоже замолчал. Работу над собой могла делать только Майя - ни я, ни хорошая характеристика, ни даже розги не могли этого добиться - если сам ребёнок не желает ничего менять в принципе, значит, он так и будет оказываться в ситуации, когда взрослые им недовольны. А сидеть и рыдать у меня на кухне, разумеется, проще простого...

Курица отправилась в разогретый гриль. Я взял миску и занялся картошкой. Почистил две штуки и порезал на ломтики, ломтики бросил в миску, налил туда ложку оливкового масла, добавил чесночного порошка, соли и сушёного укропа, всё перемешал и стал ждать, когда приготовится курица. В аэрогриле всё запекалось мгновенно.

За это время до моих ушей доносились лишь всхлипы, на которые я решил не реагировать. Майя хочет поплакать - пускай поплачет.