Мы играли в Байконур...

[Васёк]

-"Не надо" было трубки срезать. Но раз ты у меня делаешь что вздумается - хорошее или плохое, то и от меня не жди справедливости.

Как Васёк ошибся! Он неправильно понял спокойное состояние отца. Сейчас оно поворачивалось к Ваську совершенно не той стороной. Вернее - оборачивалось против него.

-Ты кажется собирался со мной не разговаривать? Меньше слов, больше дела.

Умеет вот папа поддеть! Так обернуть против Васька его же собственные слова!

- Дя-яяядь Ке-еееш, а Васька так больше не будет! Он всё понял!

Васёк поглядел на Натку. "Ну,спасибо сестричка!Ты настоящий друг!" Но, понимая бесполезность всех уговоров и просьб, мальчишка стал подниматься с дивана. Уж он то знает, если папа так начал разговаривать, то обязательно добьется своего и спорить тут бесполезно. Мальчишка уже примерно догадывался, что ответит папа Натке и поэтому, не поднимая глаз от пола и спотыкаясь почти на каждом шагу, Васёк поплелся в свою комнату.

Он открыл шифоньер с робкой надеждой на то, что того, зачем он сюда пришел, не окажется на месте и тогда, можно будет потянуть время и не возвращаться так скоро назад. Но, кончено же, он был здесь. Звякнувшая о дверь пряжка убедила Васька в том, что все его надежды рухнули, как карточный домик. Он сдернул ремень с крючка, захлопнул створку двери и...вместо того, чтобы возвращаться в гостиную уселся на кровать.

Может спрятаться куда-нибудь? Например,залезть под кровать? Но тут же Васёк отмел от себя эту мысль. Что ему пять лет что ли? Не поместиться он, под кроватью! А может закрыть дверь и забаррикадировать ее чем-нибудь? Хотя бы кроватью? Но папа может услышать скрип отодвигаемой мебели и появиться здесь раньше, чем Васёк дотолкает кровать до двери.

А может быть? Мальчишка соскочил в кровати, запихнул ремень под подушку и поправил покрывало так, чтобы ни у кого не возникло даже мысли,что он тут недавно сидел. Отступив на шаг, посмотрел на свою работу и убедился в том, что нет ни единой складки. Вот теперь можно и вернуться. Хотя идти туда совершенно не хотелось.

[Иннокентий Орлов]

- Дя-яяядь Ке-еееш, а Васька так больше не будет! Он всё понял!

-Наташа, а ты можешь пока сходить погулять. Только не уходи далеко от дома, чтобы я видел тебя из окна. Поняла?
Мне нужно было разобраться с сыном наедине, когда он не красовался бы перед сестрой, а та в свою очередь не краснела бы и не искала себе место. Я еще успею поговорить с девочкой позже, а сейчас она может подышать свежим воздухом, а заодно и поразмышлять обо всем в спокойной обстановке. Нет выводов убедительнее тех, что человек делает сам для себя.
-Василий, ты ждешь, когда я сам к тебе приду?- дав Наталье вольную я оставил ее впокое и выжидательно посмотрел в сторону коридора, зная что сын отчетливо меня слышит.

[Натка]

-Наташа, а ты можешь пока сходить погулять. Только не уходи далеко от дома, чтобы я видел тебя из окна. Поняла?

Натке гулять совсем не хотелось! Но оставаться тут хотелось в сто раз меньше! Поэтому она кивнула и поплелась к выходу.
Быстро надев ботинки и накинув куртку, Наташа вышла в подъезд, постояла немного раздумывая и спустилась во двор.
Куда идти? Она вздохнула и уселась на лавочку рядом с подъездом. Благо бабусек не было и та, которая им тогда встретилась, куда-то ушла.

[Васёк]

Васёк все еще топтался в нерешительности, возле своей кровати, когда услышал папин голос.

-Василий, ты ждешь, когда я сам к тебе приду?

- Я иду уже, - негромко отозвался он и шагнул в коридор. Лучше уж самому выйти, а не дожидаться, когда тебя вытащат отсюда за шиворот.
Васёк подошел к двери гостиной и остановился в дверном проеме, не решаясь шагнуть в комнату. Его не покидало чувство - смесь стыда и ужаса, от сознания того, что сейчас все произойдет да еще на виду у Натки!

Натки не было. Папа был один. Значит, Ваську не показалось и входная дверь, действительно, тихонько хлопнула. Вздох облегчения вырвался из мальчишеской груди. Ладно,хоть так...
- Пап, я его не нашел, - Васькин голос срывался, посмотреть на отца он не мог и, опустив взгляд вниз, стал возить носком по полу. - Его нет на месте, - под словом "его" конечно же, подразумевался некий предмет, который сейчас он и должен был принести отцу.

[Иннокентий Орлов]

- Пап, я его не нашел, - Васькин голос срывался, посмотреть на отца он не мог и, опустив взгляд вниз, стал возить носком по полу. - Его нет на месте, - под словом "его" конечно же, подразумевался некий предмет, который сейчас он и должен был принести отцу.

Василий наконец соизволил вернуться, но по причинам которые были абсолютно ясны, в руках у него ничего не было.
-Да что ты говоришь? Какой ужас. Его наверное украли,- я с холодной насмешкой смотрел сыну в глаза, отчего ему конечно было ничуть не легче рассказывать о судьбе ремня, но меня это не волновало. Рано или поздно до истины мы доберемся.

[Васёк]

-Да что ты говоришь? Какой ужас. Его наверное украли.

- Я не знаю, - Васёк пожал плечами. Держать отцовский взгляд не хватало сил. Да и сарказм, сквозивший в его тоне добавлял мальчишке душевных страданий. Васёк вздохнул. Если бы он знал, что они останутся с папой наедине, то, конечно, выполнил то, что он ему сказал - принес бы этот чертов ремень! А теперь, придется снова врать и выкручиваться. И мамы еще нет. Плохо. Так хоть она бы заступилась. Васёк снова тяжело вздохнул.

- Папа, ну не надо,а? - мальчишка сделал еще одну попытку уговорить отца. Папино ледяное спокойствие давило и мальчишка не выдержал. - Я тебе все расскажу, - тихо проговорил Васёк.

[Иннокентий Орлов]

- Папа, ну не надо,а? Я тебе все расскажу, - тихо проговорил Васёк.

-Да?- наконец-то сын сподобился признаться. Уже поздно, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Я сел в кресло и устроился поудобней, ведь сейчас Василий будет в красках повествовать мне о телефонной будке.
-Ну рассказывай.

[Васёк]

-Да?
-Ну рассказывай.

Васёк наблюдал, как папа садиться в кресло, а у самого на душе было муторно. Еще не известно, что лучше - врать или признаваться. Почему то, признание давалось ему тяжелее. А уж прощения просить - вообще жуть! Но ситуация была не та, чтобы дальше выпендриваться. Дело пахло керосином, причем, конкретно!

Мальчишка так и остался стоять в дверях гостиной.
-Мы с Наткой из кино возвращались, и тут будку увидили, - начал он. - А мне пацаны говорили, что из таких вот трубок наушники делают. Ну, я и подумал,что мне тоже такие нужны. Раз они так сделали,то почему мне нельзя? - мальчишка не ждал ответа на этот вопрос. Он звучал, скорее, как оправдание своему поступку. Если другие так делают, а я что? Хуже, что ли? Глянув на отца Васёк продолжал дальше. - Ну, вот. Я и уговорил Натку покараулить, чтоб никто не видел, а сам... - Васёк замолчал. Слова застряли в горле и мальчишка, стараясь выравнять дыхание, тяжело вздохнул.

- А потом дядя Толя появился и ругаться начал. И привел нас домой, - Васёк замолчал.Он рассказал все, как и обещал. Ну, или почти все.

[Петровна]

Куда идти? Она вздохнула и уселась на лавочку рядом с подъездом. Благо бабусек не было и та, которая им тогда встретилась, куда-то ушла.

- Чивой-то ты, хулюганка, сидишь-горюнишься? - Петровна поглубже запахнула шерстяной платок, чтобы не дай бог не продуло и присела на свою либимую скамейку. - А дружок твой где? - поговорить она страсть как любила, в особенности на тему нынешнего поколения, сейчас вот ещё Никитишна выйдет и они займутся любимым делом. Не было во дворе такого события, о которым им не становилось бы известно.

[Натка]

Бабушка появилась так неожиданно, что не оставила девочке ни единого шанса на побег! А сбежала бы Натка с удовольствием. Сидеть сейчас и разговоры разговаривать у неё не было ни малейшего желания. Особенно если разговоры начинались так, то ничего приятного от них ждать не приходилось.

- Чивой-то ты, хулюганка, сидишь-горюнишься? - Петровна поглубже запахнула шерстяной платок, чтобы не дай бог не продуло и присела на свою либимую скамейку. - А дружок твой где?

Чего это Наталья сразу хулиганка? У неё это на лице написано что ли? Ната обиженно-недоверчиво поглядела на бабушку:
- Здравствуйте, - поздоровалась она, отодвигаясь при этом на противоположный край скамейки.

Это та бабуська, которая тогда у подъезда сидела или не та? Нет, вроде другая. Натка в местных бабушках была не сильна и могла легко перепутать их. Она ещё раз пригляделась: нет, точно другая! А чего тогда хулиганка? Ей та уже всё рассказала что ли? Ната с тоской оглядела окрестности, судорожно ища предлог слинять куда подальше. Эх, ещё и дядя Кеша сказал ей, чтоб она под окнами была и никуда не уходила.

- Дома, - неохотно ответила она на вопрос о "дружке" .

[Иннокентий Орлов]

-Мы с Наткой из кино возвращались, и тут будку увидили, - начал он. - А мне пацаны говорили, что из таких вот трубок наушники делают. Ну, я и подумал,что мне тоже такие нужны. Раз они так сделали, то почему мне нельзя? Ну, вот. Я и уговорил Натку покараулить, чтоб никто не видел, а сам... - Васёк замолчал. Слова застряли в горле и мальчишка, стараясь выравнять дыхание, тяжело вздохнул.

- А потом дядя Толя появился и ругаться начал. И привел нас домой.

Я внимательно выслушал рассказ сына. Что ж, это уже что-то, мы продвинулись.
-Скажи-ка мне, Василий,- в гостинной ненадолго повисла тишина,- а если в один прекрасный день "пацаны" кого-нибудь убьют, ты тоже мне скажешь "раз они так сделали, почему мне нельзя?", м?- надо сказать, пример вышел экстримальным, зато красочным и доходчивым. Я смотрел на жмущегося в дверях сына, с некоторым облегчением думая о том, что он еще всего лишь мальчишка. Мда... будь он постарше, все могло бы быть по-другому.

[Васёк]

-Скажи-ка мне, Василий,- в гостинной ненадолго повисла тишина,- а если в один прекрасный день "пацаны" кого-нибудь убьют, ты тоже мне скажешь "раз они так сделали, почему мне нельзя?", м?

Не смотря на свой раздолбайский характер Васёк обожал животных. Свою кошку Алиску он иногда тискал и таскал на руках до того момента, пока она не вырывалась и сбегала от него. Из самострела пулял исключительно по пустым консервным банкам, а если и стрелял в одноклассников, случалось и такое, то только резинками, которые натягивал на шариковые ручки. И вообще! Ими было не больно!
А тут папа сказал - убьют! Нет. Такого Васёк себе даже представить не мог.

- Пап, ну ты чё? - Васёк невольно подался вперед. - Чё я? Дурак, что ли! "Убьют!" - с возмущением повторил он слова отца. - Скажешь тоже!

[Иннокентий Орлов]

- Пап, ну ты чё? - Васёк невольно подался вперед. - Чё я? Дурак, что ли! "Убьют!" - с возмущением повторил он слова отца. - Скажешь тоже!

-Не знаю, Василий,- я разочарованно покачал головой,- Всегда думал, что ты у нас с мамой не раздолбай какой-нибудь, а умный, совестливый парень. Теперь даже не знаю,- мой тяжелый вздох пожалуй выразил всю суть лучше любых слов,- Не возьмусь даже предположить, чем ты думал, когда решался на такое. И что же, законных путей преобретения горячо желаемого у нас уже нет?

[Васёк]

-Не знаю, Василий,- я разочарованно покачал головой,- Всегда думал, что ты у нас с мамой не раздолбай какой-нибудь, а умный, совестливый парень. Теперь даже не знаю,- мой тяжелый вздох пожалуй выразил всю суть лучше любых слов,- Не возьмусь даже предположить, чем ты думал, когда решался на такое. И что же, законных путей приобретения горячо желаемого у нас уже нет?

Блин! Ну,чего он не знает?
После этих папиных слов Ваську стало опять тошно. Если в те минуты, когда его ругали, у него возникало чувство, что к нему придираются и он огрызался в ответ и не чувствовал ничего, кроме злости и нежелания соглашаться с приведенными доводами по воду его поведения - сами ничего не понимают, а еще читают тут нотации! То в минуты, когда с ним начинали разговаривать негромким тоном, давили на сознание и совесть, (вот как сейчас), где-то внутри просыпалось раскаяние и он уже не был так уверен в своей правоте. Вот именно сейчас в его голову и пришла мысль "А зачем мне это было надо?"
Не зная, как ответить самому себе, и тем более отцу, на вопрос о "законном приобретении желаемого" Васёк вновь потупил взор.
- Не знаю, - шмыгнув носом негромко произнес он.

[Иннокентий Орлов]

- Не знаю, - шмыгнув носом негромко произнес он.

-Не знаешь. Ну так где там ремень? Нету, говоришь?- я медленно поднялся из кресла, давая Ваське время опередить меня и сходить в комнату самому. Иначе пойду я.