Телега

[Илья Шпелер]

- Нет, не этого.

- Ты вообще понимаешь, за что ты попал в милицию? Кто именно тебя задержал и почему именно тебя? Ты себе эти вопросы не задавал? Нет?

О, Илья себе эти вопросы задавал! Еще как задавал! И даже ответы у него были. По большей части нецензурные.

Сейчас они явно не годились.

- Ну, это... - неуверенно промямлил он, - козл... менты задержали...

Шпелер вздохнул, пожал плечами и снова стал рассматривать узор на ковролине, покрывающем пол директорского кабинета. Для него понятие "менты" было универсальным, неделимым и непостижимым, как понятие "дьявол", например. И таким же абстрактным.

[Николай Александрович]

- Ну, это... козл... менты задержали...

- Менты задержали... Хорошо, опустим пока эти подробности, - я взял письмо и продолжил читать:

- По пути указанный Типанов Виктор предпринимал неоднократные попытки к бегству, угрожал работникам правоохранительных органов физической расправой, неприятностями по службе, а также предлагал взятки должностным лицам (в том числе - в иностранной валюте).

- Это правда?

[Илья Шпелер]

- Менты задержали... Хорошо, опустим пока эти подробности, - я взял письмо и продолжил читать:

- По пути указанный Типанов Виктор предпринимал неоднократные попытки к бегству, угрожал работникам правоохранительных органов физической расправой, неприятностями по службе, а также предлагал взятки должностным лицам (в том числе - в иностранной валюте).

- Это правда?

Илья, конечно, мог бы посетовать на то, что ну не мог же он позволить себя куда-то уводить, словно теленка, будучи уверенным в собственной невиновности? Разумеется, он пытался вырваться и убежать, потом совал ментам купюры, пытался надавить на них папиным авторитетом, протестовал против незаконного задержания, отсутствия адвоката и т.п. Правда, делал он все это не совсем в вежливой, можно даже сказать, грубой и вызывающей форме...

Но тогда он считал себя вправе. Хотя, вероятно, будь он тогда потише и не веди себя не столь нагло, менты, скорее всего, удовлетворились бы этой самой "взяткой" и не стали бы поднимать бучу. Но когда 13-тилетний молокосос, уверенный в своей безнаказанности, небрежно сует им в зубы сотню баксов, да еще и сопровождает все это громогласными комментариями... любой жадности приходит конец.

Но тогда Илья чувствовал себя на коне. Сейчас - другое дело. Шпелер горько пожалел о том, что признался директору в том, что пил в тот день пиво. Тем самым он лишил себя возможности оправдываться. Николай Александрович, кажется, уверен, что менты взяли Илью за пиво, хотя на самом деле причиной задержания был джин, который мальчик попросил у продавца, дабы убедиться в его контрафактном происхождении. Переубедить директора Илья не смог, да и не представлял как. Все встало с ног на голову!

Оставалось только одно.

- Правда, - буркнул Илья себе под нос. Все невысказанное осело в душе тяжелыми черными разводами и медленно начинало клокотать на самом дне. Если еще минуту назад подросток выглядел искренне виноватым, то теперь стал похож на обозленный, угрюмый, во все стороны ощетинившийся колючками кактус.

[Николай Александрович]

- Правда, - буркнул Илья себе под нос.

И что мне с ним делать? Ведь не отрицает же ничего, паршивец.

- Илья, надеюсь, ты осознаёшь, что за такое поведение тебя следует хорошенько высечь? Меньше, чем за год ты засветился уже в двух отделениях милиции. В двух! Куда это годится, я тебя спрашиваю! Позорить лицей, педагогов... своего отца, наконец!

Я замолчал, внимательно наблюдая за мальчиком. Тень раскаяния, совсем недавно отражавшаяся на его лице, вдруг как-то незаметно растворилась в небытие. Что произошло? Что он от меня скрывает? Я почувствовал, что в этой истории есть ещё очень много недосказанного. Как Суховатовой, так и самим Шпелером.

- В общем так, - продолжил я уже более спокойно, - я сейчас отложу это письмо в сторону и сделаю вид, что мне неизвестно его содержание. А ты, Илья, заново, но уже со всеми подробностями расскажешь обо всём, что с тобой произошло в тот день. Договорились?

[Илья Шпелер]

- Илья, надеюсь, ты осознаёшь, что за такое поведение тебя следует хорошенько высечь? Меньше, чем за год ты засветился уже в двух отделениях милиции. В двух! Куда это годится, я тебя спрашиваю! Позорить лицей, педагогов... своего отца, наконец!

Я замолчал, внимательно наблюдая за мальчиком. Тень раскаяния, совсем недавно отражавшаяся на его лице, вдруг как-то незаметно растворилась в небытие. Что произошло? Что он от меня скрывает? Я почувствовал, что в этой истории есть ещё очень много недосказанного. Как Суховатовой, так и самим Шпелером.

- В общем так, - продолжил я уже более спокойно, - я сейчас отложу это письмо в сторону и сделаю вид, что мне неизвестно его содержание. А ты, Илья, заново, но уже со всеми подробностями расскажешь обо всём, что с тобой произошло в тот день. Договорились?

Илья Шпелер не спроста слыл "трудным" подростком. Если уж он обозлился на весь белый свет, то это серьезно. Тут подход нужен.

- Рассказывал уже, - буркнул он в ответ.

Но тут кокон угрюмости, в который мальчишка уже было совсем заперся, дал трещину.

- А чего они?! Вы думаете я там один такой был? Там человек двадцать у них сидело! Их них только штук пять пьяных, а остальные - ни за что! Ваще просто так! Даже пиво и то не пили. Напихали всех в "обезьянник", как в автобусе в час "пик" и сидят лыбятся. Все из карманов вывернули, мобильники отобрали - ни родакам позвонить, ничего... Там один пацан был - ему лет 10 всего, его за то что он бутылки из-под пива собирал взяли... так он ревет - а эти ржут! Что мне на это - смотреть и не рыпаться, да? Пусть кого хотят гребут, по два часа в "кутузке" маринуют, да? Ну, я им и устроил представление. И еще устрою! И хотите порите, хотите что хотите делайте - все равно устрою!

[Николай Александрович]

- А чего они?! Вы думаете я там один такой был? Там человек двадцать у них сидело! Их них только штук пять пьяных, а остальные - ни за что! Ваще просто так! Даже пиво и то не пили. Напихали всех в "обезьянник", как в автобусе в час "пик" и сидят лыбятся. Все из карманов вывернули, мобильники отобрали - ни родакам позвонить, ничего... Там один пацан был - ему лет 10 всего, его за то что он бутылки из-под пива собирал взяли... так он ревет - а эти ржут! Что мне на это - смотреть и не рыпаться, да? Пусть кого хотят гребут, по два часа в "кутузке" маринуют, да? Ну, я им и устроил представление. И еще устрою! И хотите порите, хотите что хотите делайте - все равно устрою!

Я внимательно выслушал сбивчивые объяснения Ильи и... поверил им. Потому что, когда он начинал говорить вот так - захлёбываясь в эмоциях и не слишком выбирая выражений, я знал, что он говорит правду.

- Илья, мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через всё это. Несомненно, милиционеры показали себя не с самой лучшей стороны и воспользовались своим положением, чтобы всех вас унизить. Но согласись, что и ты тоже часто используешь положение своего отца, давая понять людям, что тебе всё можно. Теперь ты видишь, как некрасиво это выглядит со стороны?

[Илья Шпелер]

- Илья, мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через всё это. Несомненно, милиционеры показали себя не с самой лучшей стороны и воспользовались своим положением, чтобы всех вас унизить. Но согласись, что и ты тоже часто используешь положение своего отца, давая понять людям, что тебе всё можно. Теперь ты видишь, как некрасиво это выглядит со стороны?

- Ну-у-у, - смешался Шпелер, - они же взрослые... И потом, это совсем другое дело...

Илья вздохнул и задумался. :-k Пищи для размышлений было полно - выходило, что "дело" не совсем "другое". Нет, мальчик вовсе не собирался признавать себя виноватым еще и в таком грехе, однако решил, на всякий случай, иметь в виду это внезапно всплывшее обстоятельство, когда собереться в следующий раз развешивать понты. Всегда полезно взглянуть на себя со стороны.

Придя к этому мудрому выводу, Илья вдруг решил сменить тему и задал вопрос, который волновал его в данный момнет более всего.

- Вы меня опять будете драть, да? А может, не надо, а? Я постараюсь больше не это... не нарушать...

[Николай Александрович]

- Вы меня опять будете драть, да? А может, не надо, а? Я постараюсь больше не это... не нарушать...

- Не нарушать что?

[Илья Шпелер]

- Не нарушать что?

- Ну, правил там... разных... ну, там... не пить, не курить... и вообще я теперь буду вести себя хорошо. Я честно постараюсь, правда! А, Николай Александрович?

Мальчик заискивающе посмотрел на взрослого.

[Николай Александрович]

- Ну, правил там... разных... ну, там... не пить, не курить... и вообще я теперь буду вести себя хорошо. Я честно постараюсь, правда! А, Николай Александрович?

Мальчик заискивающе посмотрел на взрослого.

Этот жалобный взгляд трогал за живое. Но во время нашего разговора у Ильи столько раз менялось настроение - от стыда и раскаяния к упрямству и озлобленности, что я уже не был уверен в том, что ему действительно стыдно и он всё понял. С моей точки зрения, наказание он заслужил. Пусть не слишком строгое, но тем не менее необходимое, чтобы помнить о том, к чему приводит распитие спиртного в таком возрасте. В воскресенье он оказался не в удачное время, не в удачном месте и поплатился за это. Вот не пошёл бы он в тот магазин - никто бы и не узнал, что он пил пиво, курил и возможно делал что-то ещё, о чём мне лучше не знать. Но, как ни крути, всё тайное становится явным. Теперь передо мной лежит письмо из милиции, наш лицей «прославился» ещё раз и опять «благодаря» Шпелеру и я должен его простить? Хм-ммм... Немного подумав, я наконец вынес свой приговор:

- Илья, если ты сам считаешь, что наказывать тебя не за что, что всё, что произошло в воскресенье было лишь сплошным недоразумением, то задерживать тебя я больше не буду. Можешь идти на урок.

В общем, я редко позволял лицеистам принимать подобные решения самостоятельно. Бывало, что страх перед поркой оказывался сильнее совести... Но всё же такая свобода выбора, без моего давления со стороны, иногда помогала детям оценивать свои поступки более честно. Как бы под другим углом.

Поэтому, что бы ни решил сейчас Шпелер, вмешиваться в его решение я не стану.

[Илья Шпелер]

- Илья, если ты сам считаешь, что наказывать тебя не за что, что всё, что произошло в воскресенье было лишь сплошным недоразумением, то задерживать тебя я больше не буду. Можешь идти на урок.

Илья мгновенно повеселел.

- Спасибо, Николай Александрович! Вот увидите - я исправлюсь! Прямо с сегодняшнего дня начну это... новую жизнь! Честное слово, - Илья вдруг перешел на доверительный тон. - Мне уже самому это все знаете как надоело? Во как! Выше крыши. Все время ото всех прятаться, скрываться, бояться, что словят... а потом все равно ловят и лупят. Знаете, как это напрягает! Но теперь - все! С этим покончено навсегда! А Вы папе не будете говорить про эту "телегу"?

[Николай Александрович]

- Спасибо, Николай Александрович! Вот увидите - я исправлюсь! Прямо с сегодняшнего дня начну это... новую жизнь! Честное слово, - Илья вдруг перешел на доверительный тон. - Мне уже самому это все знаете как надоело? Во как! Выше крыши. Все время ото всех прятаться, скрываться, бояться, что словят... а потом все равно ловят и лупят. Знаете, как это напрягает! Но теперь - все! С этим покончено навсегда!

Вот я и проверил подлинную глубину его раскаяния. Его попросту нет. А обещания исправиться и начать... хм, новую жизнь - это всё пустые слова. По крайней мере для меня, человека с большим опытом по части воспитания подростков.

А Вы папе не будете говорить про эту "телегу"?

- А как же! Конечно, буду - скрывать от твоего отца происшествие такого масштаба я не могу.

[Илья Шпелер]

А Вы папе не будете говорить про эту "телегу"?

- А как же! Конечно, буду - скрывать от твоего отца происшествие такого масштаба я не могу.

- А, может, не надо? Или Вы тогда это... не сразу ему говорите, хорошо? Сначала я исправлюсь, улучшу свое поведение, а потом Вы расскажете уже все вместе?

[Николай Александрович]

- А, может, не надо? Или Вы тогда это... не сразу ему говорите, хорошо? Сначала я исправлюсь, улучшу свое поведение, а потом Вы расскажете уже все вместе?

- Илья, я тебя не совсем понимаю. Если ты действительно считаешь, что ни в чём не виноват, почему же тогда ты опасаешься, что папа тебя осудит? - я испытующе посмотрел на мальчика.

[Илья Шпелер]

- Илья, я тебя не совсем понимаю. Если ты действительно считаешь, что ни в чём не виноват, почему же тогда ты опасаешься, что папа тебя осудит? - я испытующе посмотрел на мальчика.

- Ну-у... я это... - Илья смешался и покраснел. - Я и не говорю, что не виноват... Я говорю, что наказывать меня не надо... Потому что я изменюсь, вот увидите!