Классный час

[Борис Михайлович Зайцев]

Меня он почему-то выгонять не стал, как и всех остальных.

- Ну, с тобой у меня будет отдельный разговор. Так что на этот счет можешь не волноваться, - пообещал учитель, - Лидия Сергеевна, я не считаю уместным обсуждать с учениками мои поступки. Мне кажется, что Лена переходит границы дозволенного. Вы как считаете?

[Пашка]

- Ну, с тобой у меня будет отдельный разговор....

Почувствовав неладное, Пашка тут же забил тревогу.
- Лидия Сергеевна, Борис Михайлович сводит с учениками счеты. Он сам переходит все границы.

[Менги-Батыр]

Кужует тоже вставил несколько слов в разговор. Не то масла в огонь подлил, не то камушек в чей-то огород бросил.

- Вы Яровскому тоже сказали выйти. А он на ваш приказ наплевал. Сделал кружок по залу и сел обратно. Что ж вы его по новой выгонять не стали?

[Лидия Сергеевна]

Число участников стремительно росло и Лидия Сергеевна понимала, что в таких условиях они ни к каким результатам не прийдут.

- А вы станете отрицать, что у вас весь класс на ушах ходил, а наказали вы того, кто меньше всех принимал в этому участие? - чувствуя, как плохо удается скрывать неприязнь к новому классному, она снова обратилась к завучу. - Лидия Сергеевна, до того как вы пришли, тут каждый второй выкрикивал с места, вставал и вообще делал что хотел. А Борису Михайловичу лишь бы выгнать, кого не важно. Пашка одно предложение сказал. Тихо. И вообще, это я с ним разговаривала, а не он со мной. Меня он почему-то выгонять не стал, как и всех остальных.

- Лена, сбавь тон и не забывай с кем ты разговариваешь. Если ты с чем-то не согласна, то сказать об этом можно спокойно, - голос был строгим, хамский тон надо было пресекать на корню. - В данной же ситуации не вижу ни одной причины тебе разбираться в этом деле. У Любимцева есть язык и он всё скажет сам.

- Лидия Сергеевна, Борис Михайлович сводит с учениками счеты. Он сам переходит все границы.

- Любимцев, ты тоже забываешься, - одёрнула завуч ученика. - Борис Михайлович пытается навести хоть какой-то порядок в вашем классе и если вы слова не понимаете, значит так и будете ходить за дверь, стоять в углах и посещать рыдальню. Как только язык поворачивается обвинять в чём-то учителя, после того как вы себе позволяете такое поведение? Да мы в своё время как мышки сидели когда учитель говорил, а вы что себе позволяете? - Лидия Сергеевна была просто возмущена, правда на крик она не переходила, достаточно было интонации, чтобы понять её отношения к происходящему.

- Вы Яровскому тоже сказали выйти. А он на ваш приказ наплевал. Сделал кружок по залу и сел обратно. Что ж вы его по новой выгонять не стали?

- Менги, по-моему тебе ясно и понятно сказали, что классный час окончен. Если у тебя лично вопросов нет, то ты можешь быть свободен, - ябед завуч не любила, а это высказывание именно этим и было.

[Менги-Батыр]

- Менги, по-моему тебе ясно и понятно сказали, что классный час окончен. Если у тебя лично вопросов нет, то ты можешь быть свободен, - ябед завуч не любила, а это высказывание именно этим и было.

Если бы существовал приборчик для измерения уровня нахальства, то на Менги он бы показал высшее достижение.
- Лидьсергеевна, если я свободен то могу сам выбирать куда мне пойти? Ведь уроки закончились. Так что я выберу остаться здесь.

Но на всякий случай Менги отошёл на пару метров от завуча. Чтоб не поймала.

[Лена Маревич]

- Лидия Сергеевна, я не считаю уместным обсуждать с учениками мои поступки. Мне кажется, что Лена переходит границы дозволенного. Вы как считаете?

На упоминание об "отдельном разговоре" Ленка никак не отреагировала. Пашкина паника ей пока не передалась.
- Ничего Лена не переходит, - прикидываться кроткой овечкой всякое желание отпало, да и поздновато было для этого. "Нам с вами говорить не о чем". - Почему мы не должны обсуждать поступки, которые нас касаются? Вы хотите нас несправедливо наказывать, а мы должны, по-вашему, молчать, как немые?

- Вы Яровскому тоже сказали выйти. А он на ваш приказ наплевал. Сделал кружок по залу и сел обратно. Что ж вы его по новой выгонять не стали?

Ленка еле заметно наморщила нос. По ее понятиям, сформировавшимся на основе идеалистических юношеских романов и героических повестей времен второй мировой, сдавать даже таких недружелюбных кадров как Яровский, было последним делом. С другой стороны, подобное отношение, наверняка, не на ровном месте возникло. Заслужил, небось. Посему в результате реплики Кужуета авторитет обоих мальчишек упал в Ленкиных глазах ниже плинтуса. Но завуч быстро оторвала ее от вопросов философских, возвращая к вопросам житейским:

- Лена, сбавь тон и не забывай с кем ты разговариваешь. Если ты с чем-то не согласна, то сказать об этом можно спокойно, - голос был строгим, хамский тон надо было пресекать на корню. - В данной же ситуации не вижу ни одной причины тебе разбираться в этом деле. У Любимцева есть язык и он всё скажет сам.

- Лидия Сергеевна, я сказала ему спокойно. Дважды. Я же говорю, он не стал слушать. Сразу к сцене выгнал и вот, продолжает угрожать. За что, интересно? А Пашка... Он, наверное, уже привык, что тут принято поступать несправедливо, вот ничего и не сказал, - голос девочки, против воли, приобрел неподдельно обиженный оттенок. - А я нет, - она грустно усмехнулась. - И привыкать не собираюсь. Меня учили, что когда с кем-то несправедливо поступают, этому нужно помешать, иначе становишься соучастником.

- Любимцев, ты тоже забываешься, - одёрнула завуч ученика. - Борис Михайлович пытается навести хоть какой-то порядок в вашем классе и если вы слова не понимаете, значит так и будете ходить за дверь, стоять в углах и посещать рыдальню. Как только язык поворачивается обвинять в чём-то учителя, после того как вы себе позволяете такое поведение? Да мы в своё время как мышки сидели когда учитель говорил, а вы что себе позволяете?

"Каким местом он пытается?" - внутри у Ленки все просто вскипело от негодования.
- Только зачем вы это нам говорите? В том-то и дело, что мы ничего себе не позволяли! Любимцев, между прочим, вообще... весь этот спектакль осуждал. И за это поплатился...

- Лидьсергеевна, если я свободен то могу сам выбирать куда мне пойти? Ведь уроки закончились. Так что я выберу остаться здесь.

"Опять! Да что ж ему неймется-то?! Шагал бы своей лесной тропой куда подальше ..."

[Борис Михайлович Зайцев]

Вы хотите нас несправедливо наказывать, а мы должны, по-вашему, молчать, как немые?

- Как немые нужно молчать на уроке, тогда вас не будут, как ты говоришь "несправедливо" наказывать.

- Только зачем вы это нам говорите? В том-то и дело, что мы ничего себе не позволяли! Любимцев, между прочим, вообще... весь этот спектакль осуждал. И за это поплатился...

- Вот именно. Не нужно было осуждать, а нужно было просто закрыть самому рот, и порядок восстановился бы сам собой. Это ясно?

Но на всякий случай Менги отошёл на пару метров от завуча. Чтоб не поймала.

- Потрясающе, - прокомментировал Борис Михайлович действие, удалявшегодя на безопасное расстояние Кужуета, - Ты, Менги, наверно думаешь, что мы с Лидией Сергеевной за тобой гоняться будем? Ну что ж, допускаю что в твоей предыдущей школе именно так учителя и поступали. Но здесь, предупреждаю тебя, несколько иные правила. Поэтому, если ты немедленно не прекратишь дурачиться, и не выполнишь то о чем тебя уже несколько раз попросили, а именно отправишься по своим делам и прекратишь мешать нам, я лично позабочусь о твоем переводе в другую школу.

[Лена Маревич]

- Как немые нужно молчать на уроке, тогда вас не будут, как ты говоришь "несправедливо" наказывать.

Ленка вопросительно подняла брови:
- Это касается только нас двоих или всех ваших учеников? Потому что мы в "беспорядках" участвовали меньше всех, а пострадали больше всех.

- Вот именно. Не нужно было осуждать, а нужно было просто закрыть самому рот, и порядок восстановился бы сам собой. Это ясно?

Ясно, конечно, не было. Ясно Ленке было только то, что само собой, как говорит папа, никогда ничего не происходит. Всему должны быть причины.
- Вы хотите сказать, что это мы виноваты в том, что все остальные не заткнулись ? - а они таки не заткнулись до самого победного конца, и видели это и Лидия, и сам Борька. Умозаключения математика выглядели все абсурднее с каждой минутой, и ситуации начинала приобретать воистину трагикомичный характер.

[Пашка]

У Любимцева есть язык и он всё скажет сам.

- Язык то у меня есть, - тихонько пробубнил Пашка, - Но вот только не нравится вам, когда я пускаю его в ход.

- Лидия Сергеевна, я сказала ему спокойно. Дважды. Я же говорю, он не стал слушать. Сразу к сцене выгнал и вот, продолжает угрожать. За что, интересно? А Пашка... Он, наверное, уже привык, что тут принято поступать несправедливо, вот ничего и не сказал, - голос девочки, против воли, приобрел неподдельно обиженный оттенок. - А я нет, - она грустно усмехнулась. - И привыкать не собираюсь. Меня учили, что когда с кем-то несправедливо поступают, этому нужно помешать, иначе становишься соучастником.

"Блин, Ленка кажись полностью с катушек слетела", - с тревогой подумал Пашка, слушая Ленкины правозащитные выступления.
Будучи человеком опытным в общении с учителями и администрацией гимназии, Любимцев понимал, что Ленка уже договорилась. И если на счет Лидии и были еще сомнения, то Борька сто процентов выдерет ее за длинный язык.
А ведь жаль, по своей дурости влетает, хоть и корчит из себя умную.
- Лидия Сергеевна, ведь правда Борис Михайлович не станет Лену наказывать за то что она правду сказала? - обратился Пашка к завучу с надеждой уберечь от рыдальни одноклассницу.

[Менги-Батыр]

Поэтому, если ты немедленно не прекратишь дурачиться, и не выполнишь то о чем тебя уже несколько раз попросили, а именно отправишься по своим делам и прекратишь мешать нам, я лично позабочусь о твоем переводе в другую школу.

Менги демонстративно засунул руки в карманы и вразвалочку пошёл к дверям. Обернувшись через плечо, ехидно бросил
- Во всех нормальных школах за это даже замечание в дневник не напишут. А у вас сразу исключать-переводить. Дурдом какой-то.
Не дожидаясь реакции учителей Менги выскочил в коридор и метнулся к лестнице.

[Лидия Сергеевна]

Лидия Сергеевна молчала до тех пор. пока Менги не вышел из зала. Теперь заинтересованных стало поменьше и можно было попробовать разобраться.

- Ребята, давайте начнём с самого начала. Лена, ты сама сказала, что разговаривала с Павлом и он тебе отвечал. О чём вы говорили не имеет значения, потому что когда учитель не задаёт вопрос, должна быть тишина и то, что остальные тоже шумели не является ни малейшим оправданием. Если каждый будет думать о том, что раз все шумят, значит и мне тоже можно - порядка не будет никогда. - Пресекая возможные возражения, Лидия Сергеевна приподняла руку. Сначала она хотела договорить, а потом уже дать ребятам высказываться дальше. - Ты вот, Лена возмущена, что Пашу выгнали, а он был виноват меньше других, пытаешься защитить обиженного, не хочешь становиться соучастницей, - цитировала завуч слова ученицы, - а ты не думала о том, что болтая на уроке, мешая его проведению, ты тоже становишься соучастницей? Не думала, что твоя болтовня является неуважением к учителю, стоящему перед классом? Да, я могла сделать вам замечание, потому что отлично видела и слышала всё, что происходило вокруг, только вот я всё до последнего надеялась, что хоть у одного из вас проснётся совесть, но увы, видимо можно было и не ждать.

[Лена Маревич]

- Лидия Сергеевна, ведь правда Борис Михайлович не станет Лену наказывать за то что она правду сказала? - обратился Пашка к завучу с надеждой уберечь от рыдальни одноклассницу.

"Болван! - чуть не вырвалось вслух у засопевшей Ленки. - Кто же защищается от защиты? Каждый дошкольник знает, что защищаться нужно от нападения!"

Менги демонстративно засунул руки в карманы и вразвалочку пошёл к дверям. Обернувшись через плечо, ехидно бросил
- Во всех нормальных школах за это даже замечание в дневник не напишут. А у вас сразу исключать-переводить. Дурдом какой-то.
Не дожидаясь реакции учителей Менги выскочил в коридор.

"В нормальных школах тебе точно не место, следовательно, попал по назначению", - продолжала ехидничать она, выплескивая часть желчи, припасенной для Зайца, на подвернувшегося как нельзя кстати пацана. В принципе, все правильно. К таким больным, как Борька, нужно относиться со снисхождением, а не уподобляться им.

- Ты вот, Лена возмущена, что Пашу выгнали, а он был виноват меньше других, пытаешься защитить обиженного, не хочешь становиться соучастницей, - цитировала завуч слова ученицы, - а ты не думала о том, что болтая на уроке, мешая его проведению, ты тоже становишься соучастницей? Не думала, что твоя болтовня является неуважением к учителю, стоящему перед классом?

Ленка спокойно выслушала гневный монолог завуча и кивнула. Это уже намного лучше. Разговор с вменяемым взрослым, пусть и сердитым, было для нее делом гораздо более привычным, чем разговор с психом, несущим ахинею о самовосстанавливающемся порядке. Почувствовав себя в несколько раз комфортнее, она заговорила ровно и уверенно:

- Допустим, мы разговаривали и это было не очень хорошо. Я ведь этого не отрицаю. Но Любимцев не болтал, он сказал всего одну фразу, когда другие гуляли по залу. Если бы Борис Михайлович наказал всех кто мешал, я бы не стала возмущаться. Правда, - девочка с надеждой посмотрела на Лидию Сергеевну. "Ну, понесло бы меня нарываться, если бы я считала, что этому балбесу досталось по заслугам!" - Но он наказал одного Пашу, который был виноват гораздо меньше других, и тогда это выглядело как... - Ленка прикусила губку и слегка насупилась, подбирая нужные слова, - как будто он что-то лично к нему имеет. Он просто сорвал на нас злость за всех остальных. Паша не сделал ничего такого, за что его надо было выгонять, и я не сделала ничего такого, за что меня надо было ударить перед всем классом. Это тоже неуважение.

[Пашка]

Паша не сделал ничего такого, за что его надо было выгонять, и я не сделала ничего такого, за что меня надо было ударить перед всем классом. Это тоже неуважение.

- Он тебя ударил??? - Пашка удивленно вытаращился на девчонку. Подобное заявление, сделанное в присутствии завуча, вряд ли могло стать выдумкой, поэтому поверил он сказанному безоговорочно. Ну а мгновением позже последовала реакция.
- Борис Михалыч, вы чё?
Вообще представить себе эту картину оказалось непросто. Борька при всем классе бьет Ленку, а все при этом сидят и спокойно наблюдают.
Хм... Чё-то не клеится. Куда ж он ее мог стукнуть? В лицо? (Если так, то он скотина, которой свет не видел) Может по голове? По спине? Кулаком в живот? Последнее предположение оказалось полным бредом, и Пашка понял, что зашел в тупик в своих рассуждениях. Но оставить этот вопрос не выясненным он просто не мог.
- Ленк, а куда он тебя ударил?

[Лена Маревич]

- Он тебя ударил??? Борис Михалыч, вы чё? Ленк, а куда он тебя ударил?

"Идиот!" - девчонка поспешила наградить своего приятеля очередным лестным эпитетом. Хирургическое вмешательство ему было необходимо как воздух. Разрываясь между пересадкой мозга и ампутацией языка, она наконец пришла к выводу, что к месту будет и то, и другое .
Положа руку на сердце, если Заяц и надеялся смутить ее своей выходкой, то он промахнулся. Слишком уж часто взрослые старались вызвать в ней чувство стыда без достойного повода. Ей должно было быть стыдно за оценки ниже отличных, за неубранную постель, за одежду, несоответствующую, по представлениям родителей, ее статусу, и за много другое, с чем не желала мириться насквозь пропитанная инстинктом противоречия Ленкина натура. "Как тебе не стыдно?", утеряв свой первоначальный смысл, воспринималось как банальный вопрос о погоде. Потому пристыдить Лену было крайне затруднительно, и возможно только с согласия ее собственной совести. А на сей раз совесть была кристально чиста: стыдиться, по ее мнению, должна была не она, а учитель, совершивший за короткие 45 минут столько ошибок . Возведя ясны очи к потолку, дочь ученого, к тому же еще и отличница, и обладательница взрослого разряда по плаванию громко, гораздо громче, чем можно было ожидать, ввела Любимцева и завуча в курс дела:
- В задницу!

[Лидия Сергеевна]

- ... как будто он что-то лично к нему имеет. Он просто сорвал на нас злость за всех остальных. Паша не сделал ничего такого, за что его надо было выгонять, и я не сделала ничего такого, за что меня надо было ударить перед всем классом. Это тоже неуважение.

- Если преподавателя не доводить до белого каления, то не будет не выставлений за дверь, ни шлепков по заду, - ситуация была ясной, но Бориса Михайловича она не осуждала. Он тут был с самого начала, а завучу хватило и той части, что она видела. - Возможно Борис Михайлович немного погорячился, но в таком гвалте невозможно разобрать кто что сказал и по какому поводу, а на выяснение обстоятельств уйдёт немало времени. Так что на будущее, ведите себя так, чтобы можно было сказать мы не виноваты, а не как сейчас - мы виноваты меньше остальных.

После этих слов, завуч внимательно посмотрела на Любимцева:

- Он тебя ударил??? - Пашка удивленно вытаращился на девчонку. Подобное заявление, сделанное в присутствии завуча, вряд ли могло стать выдумкой, поэтому поверил он сказанному безоговорочно. Ну а мгновением позже последовала реакция.
- Борис Михалыч, вы чё?

- Надеюсь это было временное помутнение рассудка, а не реальные подозрения, - это конечно же относилось к тому, что математик мог ударить Лену.