Да здравствует новый дом!!!

[Борис Михайлович Зайцев]

Изрядно увлекшись воспитательным процессом, Зайцев совершил промашку, хлестнув девчонку по бедрам.
"Нет, это никуда не годится", - подумал он, опуская руку с ремнем.
Ксения находилась слишком низко, и пороть ее было неудобно. Чтобы хоть частично исправить положение, учитель стащил с ее головы подушку и велел подложить ее под низ.

[Ксения Гордеева]

Изрядно увлекшись воспитательным процессом, Зайцев совершил промашку, хлестнув девчонку по бедрам.

Такого удара девочка не выдержала. Она резко отпустила подушку и, схватившись обеими руками за бедро, повернулась на бок. Крик застрял в глотке и никак не мог вырваться наружу. Вместо этого наружу вырвался поток слез. Набирая все новые и новые обороты, он сдавливал горло, не давая кричать. Такую резкую обжигающую боль, Ксения уже однажды испытала, но тогда она сама была в этом виновата. А сейчас? Почему же это произошло сейчас?! Ведь она лежала смирно! Ответ был очевиден - учитель свирепствовал и просто выплескивал свою злость! Махать ремнем направо и налево много ума не надо. А уметь совмещать этот процесс с воспитательным - дано не многим! По всей видимости, Борис Михайлович был одним из не многих, кому воспитание детей было не по силам.

...Чтобы хоть частично исправить положение, учитель стащил с ее головы подушку и велел подложить ее под низ.

Такие действия учителя ввели девочку в шок. Наградив его злым холодным взглядом , она молча подсунула под себя подушку, так что попа оказалась выше всего остального и, уткнувшись лицом в одеяло, схватилась руками, по бокам, за спинку кровати. "Гад! Тебе это даром не пройдет! Этот удар я запомню надого! Ты мне за него ответишь! Своей шкурой ответишь! И моих слез ты больше не увидишь!" Девочка продолжала злиться. Она твердо решила сжать всю свою волю в кулак и не проронить больше не единой слезинки. Дальнейшая порка её уже совсем не пугала. Ксения знала, что сейчас откроется ну, что-то вроде второго дыхания что ли, и боль уйдет на второй план. А вот злость и ненависть, в душе останутся! И они будут требовать возмездия!

[Виктория]

Ирка убежала, а на Вику напал какой-то ступор на пару секунд, она не могла решить, что делать дальше. В голове успела пронестись мысль, о том, что она трусиха, вон Ирка, была готова вломиться туда несмотря на то, что за это может попасть, а она... Конечно это неразумно и Ксюшку бы не спасло, но всё же.

- А-А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!

Услышав очередной вопль из-за двери, Вика перестала тормозить и побежала следом за Зайкой.

- Ну ты чего так быстро унеслась? - у Вики и в мыслях не было пойти сейчас к себе, поэтому она нарисовалась на пороге Иркиной комнаты. - Вот гад, - без всякого перехода провозгласила она, - лупит её так, будто она преступление века совершила.

[Ира Зайцева]

- Ну ты чего так быстро унеслась? - у Вики и в мыслях не было пойти сейчас к себе, поэтому она нарисовалась на пороге Иркиной комнаты. - Вот гад, - без всякого перехода провозгласила она, - лупит её так, будто она преступление века совершила.

- Она же новенькая... - Ирка вспомнила свое собственное невезучее появление. - Меня Матюха тоже не пожалел. Я ваще ничего не знала про наказания... Мне только книжку дали, a я ee вовремя не прочла. Прикинь, как Ксюхе сейчас плохо... - мысли продолжали возвращаться к новой подружке.

[Виктория]

- Она же новенькая... - Ирка вспомнила свое собственное невезучее появление. - Меня Матюха тоже не пожалел. Я ваще ничего не знала про наказания... Мне только книжку дали, a я ee вовремя не прочла. Прикинь, как Ксюхе сейчас плохо... - мысли продолжали возвращаться к новой подружке.

- Прикидываю, - сказала Вика, усаживаясь на кровать, - мне тоже в первый же день от Матюхи влетело, да ещё и так... , - девочка попыталась подобрать нужное слово, но в голову приходило только одно, - стыдно. Борька по крайней мере глазеть не будет и так стыдить. - Утешение было слабым, но всё лучше, чем ничего.

[Ира Зайцева]

- Прикидываю, - сказала Вика, усаживаясь на кровать, - мне тоже в первый же день от Матюхи влетело, да ещё и так... стыдно. Борька по крайней мере глазеть не будет и так стыдить.

- Ой, Матюха наш, мне так кажется, просто любил на девчонок поглазеть. И пусть меня за такое предположение убьют, плевать! Раздевать нас ради стыда......... Да у меня теперь комплекс на всю жизнь образовался!!!! - Ирка не шутила, хотя, может, и преувеличивала чуток. Но факт оставался фактом: Александра Петровича она поминала только в связи с этим и всегда с отвращением. - Идиоты... Какоe счастье, что здесь такое запрещено. Хотя и там не все так поступали...

[Виктория]

- Да в рыдальню лучше вообще не попадать, - и вспомнив, что Ксюшка сейчас вертит попой на собственной постели, добавила. - И не в рыдальню тоже.

[Ира Зайцева]

- Да в рыдальню лучше вообще не попадать, - и вспомнив, что Ксюшка сейчас вертит попой на собственной постели, добавила. - И не в рыдальню тоже.

Тоскливо поддакнув, Ирка уставилась в окно и замолчала...

[Борис Михайлович Зайцев]

Наградив его злым холодным взглядом , она молча подсунула под себя подушку, так что попа оказалась выше всего остального и, уткнувшись лицом в одеяло, схватилась руками, по бокам, за спинку кровати.

- Очень хорошо, - прокомментировал Борис Михайлович действия ученицы, - И нечего на меня волком смотреть. Лучше научись вовремя подключать мозги...
В этот момент ремень взметнулся в воздух и в очередной раз опустился на изрядно порозовевшую попу шестиклассницы.
ХЛЕСТЬ!
А затем еще и еще...
ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ!
- А пока ты не научилась подключать мозги, будешь регулярно оказываться в такой ситуации...
ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ!
- Я научу тебя и вежливости... ХЛЕСТЬ! ... И культуре... ХЛЕСТЬ!
От усердного махания ремнем, учителю даже стало жарко, и он, остановившись, расстегнул все пуговицы на пиджаке.
- Ну как? Начинает кое-что доходить? Или продолжаем? - обратился он к девочке.

[Ксения Гордеева]

- Очень хорошо. И нечего на меня волком смотреть. Лучше научись вовремя подключать мозги...
В этот момент ремень взметнулся в воздух и в очередной раз опустился на изрядно порозовевшую попу шестиклассницы.
ХЛЕСТЬ!
ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ!

Обязательно подкл...

- У-у-у-й-й-й! - не успев про себя огрызнуться, Ксения негромко застонала и, сжав со всей силы кулаки, от чего бедная кроватная спинка заскрипела, отвернулась от учителя.

- А пока ты не научилась подключать мозги, будешь регулярно оказываться в такой ситуации...
ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ! ХЛЕСТЬ!
- Я научу тебя и вежливости... ХЛЕСТЬ! ... И культуре... ХЛЕСТЬ!

- Мммм... - Ксения сильно зажмурилась и, уткнувшись носом в свою руку, словно волчонок, пытавшийся вырваться из капкана, укусила себя за предплечье. Ноги заходили ходуном по одеялу с прежней силой...

От усердного махания ремнем, учителю даже стало жарко, и он, остановившись, расстегнул все пуговицы на пиджаке.
- Ну как? Начинает кое-что доходить? Или продолжаем? - обратился он к девочке.

Разжав зубы, Ксения почувствовала сильную боль в руке. Боль в попе ушла на второй план, ноги успокоились и уже лежали неподвижно. А вот её природное упрямство все еще продолжало выпирать... Ответов на вопросы учителя не последовало, девчонка просто снова уткнулась носом в одеяло...

"Можешь убить меня здесь, но я ничего тебе не скажу, даже перед смертью!!!" Этакий партизан, лежащий с голой попой на кровати...

[Борис Михайлович Зайцев]

Выждав достаточно для того, чтобы девочка успела успокоиться, собраться с мыслями и ответить, и не получив в ответ ровным счетом ничего, Зайцев нахмурился еще больше.
- Ну что ж. Урок вежливости номер два. Когда к тебе обращается учитель, во-первых, нужно встать *ХЛЕСТЬ*, а во-вторых ответить *ХЛЕСТЬ*.
Вставание в данном случае неуместно. *ХЛЕСТЬ* Но отвечать ты обязана.. *ХЛЕСТЬ* *ХЛЕСТЬ* *ХЛЕСТЬ* - и ремень снова заплясал на попе Ксении с прежней частотой.

[Ксения Гордеева]

- А-а-а-а-уу!!! А-а-а-а-а!!! - завопила девчонка на всю комнату. Ремень обжигал попу снова и снова, и лежать совсем смирно уже никак не получалось. Ноги опять застучали по одеялу, сбивая его в кучу. Не зная уже во что уткнуться, и во что вцепиться зубами от боли, Ксения снова прикусила свою руку и замычала, продолжая усердно дрыгать ногами... Отвечать на вопросы во время порки ей раньше не приходилось. В такие моменты в голове мечутся обычно две мысли: "Как же больно!" и "Когда же это кончится?!" То, что Борька требовал ответов на свои дурацкие вопросы, для девочки было ужасным, но она твердо решила добить его своим упрямством и молчанием...

[Виктория]

То ли Вике казалось, то ли действительно до них долетали крики из Ксюшкиной комнаты. Девочки сидели молча и ничего не делали. Да и чем себя занять в такой ситуации, когда все мысли только о том, что там сейчас вытворяет Борька.

[Борис Михайлович Зайцев]

...она твердо решила добить его своим упрямством и молчанием...

Нужно сказать, что старания Ксении были напрасны. Ни молчание, ни вопли не были для Зайцева показателем. Будучи уже опытным воспитателем, он ориентировался только на то самое место, про которое в народе говорят "откуда растут ноги". Это и был его главный индикатор, сообщавший ему стоит ли продолжать или пора заканчивать.
Вид девичьих ягодиц говорил о том, что в ближайшие три дня она сидеть точно не сможет, а значит урок пошел ей на пользу, что ни говори.
Закончив размахивать ремнем, Борис Михайлович стал неторопливо заправлять его обратно в брюки, и между делом поинтересовался:
- Ну что, Ксения, выводы какие-то сделала, или назначим сразу следующую встречу? Скажем, на ближайшую субботу?

[Ксения Гордеева]

Закончив размахивать ремнем, Борис Михайлович стал неторопливо заправлять его обратно в брюки, и между делом поинтересовался:
- Ну что, Ксения, выводы какие-то сделала, или назначим сразу следующую встречу? Скажем, на ближайшую субботу?

Услышав знакомый звук брякающей пряжки, Ксения отпустила укушенную руку, тут же зажмурилась, вся сжалась, втянула голову в плечи, и какое-то время лежала неподвижно и даже недыша...

"Ну все! Довыделывалась со своим упрямством! Идиотина тупая! Вот теперь точно будет, как дома!!!"

Мысленно прощаясь с жизнью, Ксения ждала продолжения урока, но уже пряжкой. Пролежав так с полминуты, она открыла глаза, вытянула голову из плеч, отпустила спинку кровати и медленно повернула голову к учителю. Заметив, что Борька заправляет ремень в брюки, девочка расслабилась, и первым делом тихонько дотронулась до попы, она горела жутким пламенем. От боли, Ксения снова зажмурилась. Комок обиды и жалости, к себе несчастной, подкатил к горлу и из глаз вырвались слезы.

"ДУРА!!! Прекрати! Сама себе обещала не реветь больше, так чего теперь сырость разводишь?! Щас бы льда на попу наложить, чтоб хоть как-то облегчить страдания!"

Девочка пыталась успокоиться, но тщетно. Вытирая слезы, они появлялись снова и снова. Вопрос учителя опять был проигнорирован, но уже не из-за упрямства, а из-за нахлынувших чувств, эмоций, переживаний и расскаяний. Что либо ответить, никак не получалось...