Охотники... (приват)

[Рогозкин]

- Я ду...ма...ла, что ууужже всёёё... , - тихонько произнесла Катюшка и вытянулась как струнка, опустив голову вниз лицом.

- Всё будет когда я скажу и отпущу тебя, поняла?

"Вот уж действительно собирался её отпустить, а теперь что? Ещё и за это добавить? - я посмотрел на исполосованную попу девочки, - Думала она...Вечно она думает не во-время и не то, что надо."
Решив все-таки, что она и так уже достаточно наказана за сегодняшние ночные похождения, я отшвырнул розгу и, присев на корочки, отвязал Катины руки.
- Вставай и одевайся. Если тебе надо - можешь сходить умыться и привести себя в порядок, если нет - выбираешь любой понравившийся тебе угол, становишься в него носом и молча стоишь. Ясно?
Выдав инструкцию одной, я обратился ко второй:
- Так, Громова, на лавку!

[Катя Морозова]

- Всё будет когда я скажу и отпущу тебя, поняла?

- Угу , - всё что могла произнести Катя и сильно зажмурилась в ожидании..., но тут

... я отшвырнул розгу и, присев на корочки, отвязал Катины руки.
- Вставай и одевайся. Если тебе надо - можешь сходить умыться и привести себя в порядок, если нет - выбираешь любой понравившийся тебе угол, становишься в него носом и молча стоишь. Ясно?

" Ого, Чермен решил смилостивиться!" Катюшка встала с лавки, как только ей отвязали руки. Длинная спортивная кофта прикрыла горящую попу, шмыгая носом и утирая слезы, она еле натянула лосины вместе с трусиками и медленно поплелась в ванную комнату. Перед самой дверью она обернулась на учителя и посмотрела на него во все свои зелёные, заплаканные глаза.
- Чермен Борисович, а можно я в свою комнату пойду?

[Леся Громова]

- Так, Громова, на лавку!

Ну вот! Теперь ее, Леськина, очередь!!!
Стоя в углу она очень хотела, чтобы все побыстрее закончилось для Кати, но в то же время страшно не хотелось оказаться самой..там...

Неспеша развернувшись в углу Леська медленно оглядела Чермена снизу вверх. Она будто бы впервые увидела этого препода. Высокая крепкая фигура, руки, определенно не подходившие под разряд маленьких и нежных, закатанные до локтей рукава...Весь облик Рогозкина внушал страх. У Леськи снова задрожали коленки, а по спине побежал противный холодок.

[Рогозкин]

- Чермен Борисович, а можно я в свою комнату пойду?

- Нет, нельзя, Морозова, - коротко и ясно ответил я. Правда надежды на то, что девочка удовлетворится таким моим ответом было мало и чтобы избежать сейчас всех этих "почему", "пожалуйста" и "отпустите" я все-таки пояснил, - Потому что рассчитывать на твоё благоразумие мне не приходится. Так что в комнаты пойдете вместе с Громовой под моим наблюдением.
- Громова, поживее! - поторопил я вторую, отходя к столу, чтобы не смущать её. Перебрав отобранные прутья, я взял один из них, проверил на гибкость и взмахнул. Розга тихо просвистела, рассекая воздух.
- Громова, - снова обратился я к девочке, не оборачиваясь, - Даже опасаюсь спрашивать, как обстоят дела у тебя с пониманием и выводами относительно ваших сегодняшних безобразий. У? Поведаешь мне?

[Катя Морозова]

- Нет, нельзя, Морозова, - коротко и ясно ответил я. ... в комнаты пойдете вместе с Громовой под моим наблюдением.

На положительный ответ, конечно, Катюшка и не рассчитывала, просто подумалось, а вдруг…, но чудо не произошло. Катя вздохнула, глянула сочувствующим взглядом на побелевшую от страха подружку и зашла в ванну. Она открыла чуть теплую воду, сунула руки под струю и застыла, глядя на воду. Слезы сами собой покатились по щекам. Через некоторое время она посмотрела на себя в зеркало. Нос и глаза были красными, волосы растрепанные, длинные ресницы слиплись в треугольнички. «Дааа…, - вздохнула Катя, - бедная Леська». Почему то в этот момент она думала не о себе несчастной, а о подружке, которой предстояло всё это пережить, да и Катюшке вместе с ней.
Катя не сильно-то торопилась выходить из ванной, думая, что, может Рогозкин забыл про неё или оттянуть время наказания Леси. Она умылась несколько раз. Перевязала волосы. Попа сильно горела и ныла. Катя хотела посмотреть на результат её наказания, но испугалась…. Страшно было увидеть и снова расплакаться и, а вдруг войдет Чермен и застанет её за этим занятием, она итак уже долго копошится тут.

[Леся Громова]

- Громова, поживее! - поторопил я вторую, отходя к столу, чтобы не смущать её. Перебрав отобранные прутья, я взял один из них, проверил на гибкость и взмахнул. Розга тихо просвистела, рассекая воздух.

Леська стала выползать из угла, который сейчас показался ей таким уютным. Хочешь-не хочешь, все-равно ведь придется...На ватных ногах она подошла к лавке, руки нащупали застежку на бриджах, а щеки и уши запылали огнем. Ладно, хоть Чермен отвернулся. Деликатный. От свиста розги перехватило дыхание. Нафига он ею машет? Сейчас?

- Громова, - снова обратился я к девочке, не оборачиваясь, - Даже опасаюсь спрашивать, как обстоят дела у тебя с пониманием и выводами относительно ваших сегодняшних безобразий. У? Поведаешь мне?

- Чермен Борисович! - Голос немного дрожал и грозился сорваться. - Чермен Борисович, простите нас пожалуйста. Это я виновата... - Леска рывком стянула бриджи и бросила их на кресло. - Это я хомяка притащила...- Сверху шмякнулись трусики. - Это я Катю уговорила вашу машину пнуть...Чтоб вы из комнаты выбежали и...Это я во всем виновата...Проситите нас, пожалуйстааа. Мы больше не будем так..Ни врать, ни хулиганить, ни...- Леська замолчала не в силах еще что-нибудь произнести, плюхнулась на "гостеприимную" лавочку, вцепилась руками в ее край, опустила лицо и зажмурилась. Как же, все-таки, страшно...

[Рогозкин]

- Чермен Борисович! - Голос немного дрожал и грозился сорваться. - Чермен Борисович, простите нас пожалуйста. Это я виновата... Это я хомяка притащила... Это я Катю уговорила вашу машину пнуть...Чтоб вы из комнаты выбежали и...Это я во всем виновата...Проситите нас, пожалуйстааа. Мы больше не будем так..Ни врать, ни хулиганить, ни...- Леська замолчала не в силах еще что-нибудь произнести, плюхнулась на "гостеприимную" лавочку, вцепилась руками в ее край, опустила лицо и зажмурилась.

- Вот как? - сухо отозвался я и краем глаза глянул в сторону лавки. Убедившись, что Громова без лишних упирательств и рассуждений разделась и легла, я подошел и встал возле неё.

- Вот как? - повторил я уже более мягко, - Похоже стояние в углу пошло тебе на пользу, Олеся. Значит это ты у нас во всем виновата, ещё и Катю во всё это втянула, но обещаешь, что больше так не будешь, - повторил я ее слова и немного помолчал, - И стоило заваривать всю эту кашу, чтоб потом вот так вас наказывали?

[Леся Громова]

- Вот как? - сухо отозвался я и краем глаза глянул в сторону лавки. Убедившись, что Громова без лишних упирательств и рассуждений разделась и легла, я подошел и встал возле неё.

Что делает Чермен Леська не видела, зато прекрасно слышала. Когда он подошел к лавке девочка невольно напряглась.

- Вот как? - повторил я уже более мягко,

Что это? Или показалось?
Интонация Чермена изменилась, исчезли стогость и металичесские нотки. Леське захотелось взглянуть на преподавателя , но из ее положения это было, мягко говоря, неудобно и она так и осталась лежать, спрятав лицо.

- Похоже стояние в углу пошло тебе на пользу, Олеся. Значит это ты у нас во всем виновата, ещё и Катю во всё это втянула, но обещаешь, что больше так не будешь,

Была ли польза от стояния в углу Леська не знала, но вот то, что именно там до нее дошло, сколько глупостей она натворила за сегодня - это правда!
- Да, это все я, - Леська снова подтвердила свои же слова. Если б не она, то они с Катей сейчас мирно бы спали в своих комнатах. Теперь она дважды...нет, трижды подумает, прежде чем что-нибудь нарушать. - Я больше не буду, - обещая это сейчас Леська нисколько не кривила душой.

- И стоило заваривать всю эту кашу, чтоб потом вот так вас наказывали?

Ну, что Леська могла сказать на это? Конечно, не стоило! Только это сейчас видно,а тогда тогда было все просто...
Леська тяжело вздохнула.

[Катя Морозова]

Катя ещё немного постояла у зеркала и решила, что пора бы уже выходить. А то совсем глупо будет отсиживаться в ванной. Тихонько повернув ручку, Катюшка приоткрыла дверь и вышла в комнату. Ни криков, ни свиста розог пока ещё не было. Чермен стоял над Леськой, с прутом в руке, и в своей манере задавал вопросы. «Ох, уж мне эти вопросы, на которые итак очевидны ответы. Так, нет, ему надо, чтоб всё и сразу взяли и выложили, признались во всех своих проделках…»
Катя почти на цыпочках прошмыгнула в ближайший угол и замерла там.

[Рогозкин]

Еще раз “я больше не буду” и в ответ на мой последний вопрос только тяжелый вздох. Правда похоже девочка действительно все поняла, судя по голосу. Вот только наказание это никак уже не отменяет.
- Как я понимаю, сказать ты больше ничего мне не хочешь, - я на секунду отвлекся на Морозову. Убедившись, что та молча , быстро и без нытья встала в угол, я снова вернулся к разговору с Громовой, - Что ж, надеюсь, что ты действительно все поняла и впредь будешь сперва думать стоит ли совершать тот или иной поступок. Ну а сейчас, - я приложил прут к середине ее попы, - перейдем к наказанию. Старайся не подсовывать руки и не сползать с лавки, иначе мне придется тебя привязать. Поняла?

[Леся Громова]

- Как я понимаю, сказать ты больше ничего мне не хочешь,

Сказать-то Леська хотела. Много чего. Только не было у нее уверенности, что Чермену все это понравиться. О том, кто зачинщица всего этого ночного приключения Леська уже сказала. И о том, что жалеет о своих поступках сказала тоже. А вот как сказать Чермену другое? Ведь он взрослый человек и сам знает, как мучительно ожидание. И вот стоит он тут над Леськиной...эээ...душой и все задает - задает какие-то вопросы. А Леська и рада бы что-нибудь путевое ответить, да не получается. Потому что, в голове вертится одна единственная мысль *Уже?* не давая состредоточиться и приходится просто тупо кивать головой, чтобы не разреветься раньше времени.

Шмыгнув носом Леська отрицательно мотнула головой, отвечая на вопрос учителя.

- Что ж, надеюсь, что ты действительно все поняла и впредь будешь сперва думать стоит ли совершать тот или иной поступок. Ну а сейчас, - я приложил прут к середине ее попы, - перейдем к наказанию. Старайся не подсовывать руки и не сползать с лавки, иначе мне придется тебя привязать. Поняла?

- Я постараюсь, - Леська ответила на все вопросы одной фразой. От прикосновения прута чуть вздрогнула и напряглась еще больше.

[Рогозкин]

Увидев, что девочка вся сжалась и сильно напряглась, я перед тем как стегнуть, всё же посоветовал:
- Не напрягайся так сильно, иначе будет намного больнее.
После чего занёс руку и стегнул её. Вжик! Сильно. Хотя моя злость на них уже немного улеглась, но Морозову я ни капельки не жалел, когда сёк, а Громова хоть запоздало и раскаялась, но была виновата во всем этом не меньше Морозовой, если не сказать - больше!
Вжик! Вжик! Вжик! Вжик!

[Леся Громова]

- Не напрягайся так сильно, иначе будет намного больнее.

"Ага, "не напрягайся"! - Леська мысленно повторила слова Чермена. - Как можно не напрягаться-то?" Нет, сейчас, в данной ситуации девочка не понимала, как можно это сделать. Может и зря, конечно...
Леська заерзала на лавке. В ее душе происходила борьба двух взаимопротивоположных желаний - "хоть бы быстрей началось" и "хоть бы это никогда не начиналось!" и только поэтому пропустила первый удар.

Вжик!

Ух...На попку плеснули кипятка?
Леська не заорала сразу только потому, что у нее сперло дыхание. И тут же, не давая ей передышки, прутья снова запели в воздухе.

Вжик! Вжик! Вжик! Вжик!

- Ммммм! Ыххххх! Ааайй! Аааа! - от каждого удара Леська вопила, дергалась на лавке и старалась увести попу в сторону, куда - нибудь подальше от этих страшных и кусачих прутьев. Не отрывать руки от лавочки, пока что, получалось и девочка все сильнее сжимала край.

[Рогозкин]

- Ммммм! Ыххххх! Ааайй! Аааа! - от каждого удара Леська вопила, дергалась на лавке и старалась увести попу в сторону, куда - нибудь подальше от этих страшных и кусачих прутьев. Не отрывать руки от лавочки, пока что, получалось и девочка все сильнее сжимала край.

Я дал девочке, которая уже и после пяти первых розог, стала елозить на лавке, стараясь увернуться от ударов, немного отдышаться и перевести дух. Затем снова занес руку и молча стегнул: Вжик! Попу Леси украсила новая полоса. Розга снова и снова взлетала вверх и со свистом опускалась на девичью попу, прочерчивая на ней новые красные, тут же припухающие полоски. Вжик!Вжик!Вжик!Вжик!

[Катя Морозова]

Катя стояла, уткнувшись лбом в угол. Попа не только горела, но и ныла уже. Как только Рогозкин начал "воспитывать" Леську, Катя вся съежилась и закрыла ладошками уши. Хоть ей и показалось, что Чермен немного жалостливее относится к наказанию подружки, (наверно выдохся на ней), всё равно было невыносимо слышать этот противный свист прута и вопли бедненькой Леси. Катя хорошо могла представить, что она сейчас чувствует и как сильно ей хочется прикрыть попу или вообще встать и уйти немедленно отсюда. После очередной серии ударов Катя не выдержала и жалобно сказала:
- Чермен Борисович , ну хватит, отпустите нас , мы всё уже поняли и осознали. Мы больше так не бууудем .