Закрыв за соседкой дверь я наконец-то вздохнул с облегчением, но не надолго. Потоп устранен, отношения налажены и все самое сложное, пожалуй, позади. Во всяком случае я очень надеялся, что на сегодня сюрпризов больше не будет и что покончив с прямыми последствиями свалившихся мне на голову неприятностей и разобравшись с детьми я смогу наконец немного отдохнуть и успокоить себя. А успокоиться мне явно не мешало

. Если бы ни усталость... да что там! Какая усталость?! Если бы ни тот факт, что Василий сегодня получил уже сполна, я бы сейчас очень доходчиво объяснил ему, что значит мыть посуду и как это делается!

Ну что с ним делать?! Пороть каждый час, не спускать с него глаз?!
Я немного постоял прислонившись спиной к двери, думая и успокаиваясь. Сила мысли - величайшая вещь! Ведь она может поднять ураган в душе, а может и наоборот, успокоить в нужную минуту. Что ж, пора заканчивать сегодняшние безобразия, выруливать на знакомую, тихую дорогу и спокойно доживать сегодняшний день. Это просто статистически невозможно, чтобы произошло что-нибудь еще!
Я решил начать с Натальи, хотя в кухне меня дожидались неубранные ею полотенца и требовали немедленного перемещения в непротекаемую ванну. "Ничего, полежат еще совсем немного"- решил я и прошел в гостиную. Девочка сидела там, очевидно надутая на меня за такое обращение, и себе на уме. Я вздохнул и ненадолго присел напротив.
Разговор не занял и пяти минут, ведь я не собирался заниматься ее воспитанием здесь и сейчас - для этого у нее есть ответственные родители, а я конечно намеревался рассказать Леше о всем произошедшем. Пока же достаточно было подкинуть Наталье пищу для размышлений и я, указав ей на то что в экстренных ситуациях не может быть никаких "я не хочу и не буду", оставил ее впокое.
Следующим пунктом стояло самое сложное - Василий. Тем не менее, не смотря на свои опасения, я сумел удержать себя в руках и не то чтобы схватился за ремень, но даже ни разу не повысил голос. На уме у меня было всего лишь одно решение проблемы - если сын не в состоянии вести себя подобающе даже после ремня и ему определенно нельзя ничего поручить, то лучше всего поставить его в такую ситуацию, которая будет располагать исключительно к мыслительным процессам, за неимением альтернатив. Заранее поинтересовавшись, чтобы не начались выкрутасы, не нужно ли ему в туалет или попить, я поблагодарил его за оказаную в уборке помощь и отвел в нашу с Томой спальню, установив носом в угол. Василий, уже совсем почти не ребенок, смотрелся там крайне нелепо, но мне было ничуть не жаль его и я не собирался менять своего решения. Меня еще ждала куча дел и разумеется мне было совсем не до того, чтобы следить за исполнением. По правде говоря, у меня даже не возникало сомнений, что сын выйдет из угла, стоит мне только отвернуться, и поэтому, выходя, я запер за собой дверь на ключ. В комнате ему делать нечего, ровно как и в углу, так что не имеет значения где он надумает стоять, лежать, или сидеть - на что-либо интересное или заманчивое ему все равно не стоит надеяться в ближайшие час-полтора. Впрочем, остается еще балкон... Я направился обратно на кухню и принялся собирать мокрые полотенца в таз. ...Но я надеюсь, у него хватит ума не прыгать с него... или мне уже ни в чем не стоит быть уверенным?
