Мистика...

[прапорщик Зверев]

Зверев сошел с крыльца, на ходу натягивая на плечи куртку. С наслаждением закурил, наконец-то. Настроение немного улучшилось. Ладно, суета, нервы... Главное, все более-менее обошлось. Отделались, как говорится, малой кровью. Он вышел на дорожку, тщательно притушил окурок о каблук, бросил в урну и двинулся в обход. Охранник по опыту знал, что гимназисты, как правило, отправляются на поиски ночных приключений либо вскоре после отбоя, либо встав пораньше перед подъемом, а лазить совсем уж в середине ночи - это вряд ли. Так что не без основания надеялся, что обход будет скучным и неинтересным. Он был совсем не против поскучать.

[Дима Соловьев]

Что, у него совсем плохой результат? По Таниному качанию головой похоже, что да.

Дима послушно задышал. Ммм, свежий воздух! Ещё бы помыться и лежать вот так дальше, на сухом, чистом, мягком и чтобы никто их ни о чем не расспрашивал...

Таня никуда не уходила, а её непривычно строгий вид не давал нарушить указание дышать молча. Дима постарался ни о чем не думать, и тут же навалились мысли и воспоминания.

Он думал о том, как круто повернулись события этой ночи, и о том, как горел сарай (эти кадры Дима поскорее прогнал), вспоминал, как Зверев вытащил их наружу, и как Анатолий схватил его, когда он куда-то рванулся, и звезды над головой, и как Лидия Сергеевна командовала про машину... Сколько же всем хлопот доставили.

[Юрка]

Пару раз Юрка попытался скосить глаза и посмотреть, как там Дима, но ничего толком, не разглядел, а вертеть головой не решился, опасаясь, что маска сползёт. Он лежал неподвижно, равномерно дышал и думал.
Угораздило же... И чего их вообще понесло в этот проклятый сарай? Но ведь он же горел, что же ещё было делать?
В глубине души он понимал, что надо было делать: срочно звать взрослых. И Дима даже об этом говорил! А он, Юрка Половцев, струсил звать дежурного. Получается, из-за него они оба чуть не погибли? Но не мог же он убежать за помощью, когда Димка полез прямо в огонь!

[Татьяна]

Какое-то время Таня следила за мальчишками, чтобы не отрывали маски от лиц, потом погрузилась в мысли о пожаре. Никто ведь ничего у них не спросил. Что они вообще там делали посреди ночи? Не мимо же случайно проходили, наверняка сами всё и устроили. Хотелось спросить, но сейчас не стоило, сама ведь запретила им говорить, а как молчать, если она сама начнёт. Нет, надо потерпеть. 15 минут, потом перемерим и если уровень кислорода будет хорошо повышаться (а куда он денется), то можно будет и полюбопытствовать.

[Дима Соловьев]

- Тань...- Дима все же хотел задать вопрос, но вовремя вспомнил про маску, поэтому вслух прозвучало что-то вроде: - Тмммм...

Мальчик вопросительно посмотрел на Таню, показывая, что вообще ему уже лучше. Может, пора? Диме не давал покоя вопрос, который самую малость объяснил Зверев, но Таня как врач всяко могла разложить по полочкам, пока Димка не стал опасаться за свою нормальность.

А Юрка что-то лежал так тихо. То ли дисциплинированный, то ли плохо ему. Да не, иначе Таня бы среагировала. Дима на всякий случай повернул голову в сторону Юрки, но из-за маски толком ничего не удалось разглядеть.

[Юрка]

Юрка лежал неподвижно, ничего ему сейчас не хотелось: ни разговаривать, ни вставать. В голове неотвязно продолжали крутиться мысли. Сначала, о том, как правильно было поступить. По всему выходило, что в сарай они с Димкой полезли зря. Если б было время хоть пару минут подумать, Юрка бы, наверное, додумался до этого еще там, у сарая. Но там все как-то получилось само собой. Ведь и правда, сначала-то огонь выглядел совсем не страшным, казалось, что сейчас они его быстренько потушат и тихо смоются... А оно вон как вышло...
Постепенно его мысли приняли более практическое направление: как теперь отмазываться? Ясно же, никто не поверит, что они тут ни при чем. Раз были с самого начала пожара, значит, они и подожгли! Нет, конечно, если б рассказать всё как есть... Может, и поверили бы. Только рассказывать все как есть, не было ни малейшей возможности. Да, над этим стоило крепко подумать...

[Татьяна]

Из раздумий Таню выдернул то ли стон, то ли мычание какое-то... Она повернула голову в сторону Димы, который издал этот звук и вопросительно посмотрела на него. Вроде ничего не случилось, да и что могло бы произойти уже сейчас?

- Что-то не так? - спросила она с некоторой тревогой во взгляде, всё же склоняясь к мысли о том, что мальчишке просто надоело лежать молча.

[Дима Соловьев]

Дима виновато помотал головой. Потом махнул рукой, мол, всё нормально. Вздохнул прямо в маске. Ничего не поделаешь, надо дождаться, когда можно будет говорить.
А пока он подышит. Даже хорошо, их ещё не начали дёргать с вопросами. А что рассказывать-то? Брать вину на себя глупо, они ведь тушили, а не поджигали. Но и девочек подставить нельзя. По-честному, если б они с Юркой не напугали Катю и Вику, то и пожара бы не было. А так... Какое-то несчастное стечение обстоятельств!

Нельзя же винить их с Юркой за вполне понятное желание напугать и добавить мистики. Они ж хотели как лучше! Или всё-таки можно? Но ведь пожар не они устроили. И ладно, черт с ним, но говорить про девочек будет свинством. А если просто молчать, то взрослые либо решат, что виноваты, либо будут искать других виноватых. Наверное, не найдут, никто не видел девчонок. Но а вдруг найдут? И Диме с Юркой в любом случае всыпят.

Дима помрачнел. При таких раскладах оставалось два выхода: молчать и принять наказание, предоставив взрослым самим делать выводы, или сказать, что пожар произошёл по их с Юркой вине, получив репутацию косоруких людей, не умеющих обращаться с огнём. Как тут выбрать?

[Юрка]

Размышления Юрки были не слишком долгими. Выйти из этой ситуации без потерь он даже не мечтал, собственно, даже без этого чертова сарая, прогулки через полтора часа после отбоя вполне достаточно для наказания. Так что, вопрос был лишь в том, насколько сильно влетит. А для того, чтоб влетело поменьше, надо было отмазываться от пожара. А для этого надо было им с Димкой давать одинаковые показания. Значит, пока не удастся остаться с Соловьем наедине хоть на 5 минут и договориться, нет смысла и ничего планировать. Рассудив таким образом, Юрка вновь сосредоточился на дыхании, пытаясь, все же, уловить хоть что-нибудь необычное. Спасть ему, между прочим, совершенно расхотелось.

[Татьяна]

Всё же просто надоело лежать молча, по крайней мере Таня именно так истолковала Димины жесты. Дождавшись, когда прошло 15 минут, она снова надела мальчишкам на пальцы пульсоксиметр. Поочереди, конечно.

- О, заметный успех! - показатели очень быстро стремились к норме, так что девушка снизила концентрацию кислорода в подаваемой смеси. - Что ты там хотел сказать? - повернулась она к Диме. - Можешь убрать маску, сказать, а потом надеть обратно.

[Дима Соловьев]

Терпение было вознаграждено. Дима снял маску и тихо-тихо, торопливо спросил Таню:
- Тань, вот скажи как медик. Я сначала вышел почти нормальный, а Юрка угорел. Зверь... То есть дядя Миша со мной разговаривал, потому, что стоял и соображаю нормально. А потом, - Дима замялся, - Ну, потом, когда уже взрослые тушить стали, я сознание потерял. И потом второй раз, когда побежал, тоже... А Юра оклемался. Это почему так? У меня же сильный организм. Дядь Миша говорил, что в таком состоянии у него бегали с ранениями, - припомнил он. - Тань, это же хорошо, да?

Дима с тревогой смотрел на неё. Мысль, что у него организм оказался слабее Юриного, он не мог перенести. Да и ситуация казалось странной, если сначала он держался, почему же потом ему стало ещё хуже, чем товарищу?

[Татьяна]

- Тань, это же хорошо, да?

- Что хорошо? - Таня не поняла ровным счётом ничего, хотя слушала очень внимательно. То пожар, то кто-то с ранениями, то угорели и на выходе что-то хорошо. - У тебя что-то всё в одну кучу и ни черта не понятно, - девушка засмеялась, а про себя подумала, что то ли это она переутомилась, то ли Дима не очень хорошо формулирует свои мысли, а она за ним раньше такого не замечала, что вполне тоже могло быть последствием сегодняшней истории. - Но в любом случае, тут у каждого просто индивидуальная особенность и какие-то крепкие мышцы или другие твои "заслуги" не влияют на то, как организм отреагирует.

[Юрка]

Юрка немного разобрался в сбивчивых словах Димы. Он-то все время был рядом и разговор с охранником тоже слышал, хотя и улавливал его с пятого на десятое. А ведь и верно, когда они только выбрались из сарая, ему было совсем плохо, а Димка все рвался куда-то бежать и что-то делать. А потом ему стало получше, а Димка свалился. Хорошо еще, что Зверев не пустил его тушить пожар.
Но, поскольку ему снимать маску пока не разрешали, эти мысли остались только мыслями, вмешиваться в разговор он не стал.

[Дима Соловьев]

Дима предпринял ещё одну попытку.
- Понимаешь, нас когда...мы когда вышли из сарая, я ещё нормально двигался и соображал. А Юре хуже было. А потом прошло время и охранники начали тушить, и вот я сел и будто в темноту провалился. А потом, попозже, ещё раз, помнишь, я тогда очнулся и ты рядом была? Вот я про это. Почему это так? У Юрки сразу плохо, а потом получше, а у меня сначала держался, а потом ещё хуже, чем у него?

[прапорщик Зверев]

Звверев обходил территорию. Время от времени он для развлечения переходил на строевой шаг. А проходя мимо столовой, образцово выполнил "равнение налево". Настроение понемногу улучшалось. Сейчас он даже был готов признать, что не всех гимназистов следует держать в клетке.
Остаток дежурства, как он и надеялся, был восхитительно скучным.