Очень страшная мстя (приват)

[Ира Зайцева]

Вперевшись следом за Иркой в её комнату, Майка стояла всё так же молча, слушая Иркино признание.
- Сильно досталось?

- Ну ты даёшь, Заяц.

- Чера меня чуть не уби-ииил... - наплевав на присутствие Тима, Ирка приспустила штаны, оголив правое бедро, на котором до сих пор пылали полукруглые следы от петель. Следы были бордовые, супер рельефные, и это объясняло, почему ей до сих пор не удавалось успокоиться - боль притупилась, но уходить вообще не спешила. Представив, что вся ее ж@па выглядит примерно так же, Ирка пустила очередной поток обиженных на весь мир соплей.

[Майя Белова]

- Ох, - вырвался у Майи испуганный вздох от увиденного. Она всегда была впечатлительным ребенком. И сейчас, с ужасом глядя на то, как отлупили бедную Ирку, Майка испытала внутри страх, отчётливо представляя себе, как это было больно.

- Это... скакалками? - тихим, дрожащим голосом уточнила она.

Хотя и без ответа можно было уже догадаться. Девчонка вздрогнула, вспомнив, как ей прилетело от Юрия Васильевича за очередную глупую выходку, а попа неприятно заныла, словно снова ощутила эти жгучие удары.

[Тимофей Астафьев]

- Чера меня чуть не уби-ииил... - наплевав на присутствие Тима, Ирка приспустила штаны, оголив правое бедро, на котором до сих пор пылали полукруглые следы от петель.

Тим не привык рассматривать следы от порки - ни свои, ни тем более чужие. Выглядело бедро не очень...
- Хреново выглядит, - без обиняков заявил Астафьев. Бедная Ирка... Конечно, послать учителя - это смело, но такая жестокость к мелкой была чересчур. Тимофей почувствовал сильную неприязнь к физику.
- Его бы самого так.

[Ира Зайцева]

- Это... скакалками?

- Хреново выглядит, - без обиняков заявил Астафьев. - Его бы самого так.

- Не его! - вдруг заявила Ирка, от слов Тима пронзенная идеей выплеснуть раздирающую ее злость на той дуре, из-за которой всё началось. Она нашла глазами прыгалки и, прежде чем их изрезать, решительно подняла их и направилась к кровати. Она даже перестала громко реветь. Схватила подушку и уложила ее на середину покрывала.

- ЭТО! - дрожащий палец ткнул в белую наволочку. - ФЕКЛИНА ЗАДНИЦА!!! - отчетливо пояснила девчонка. На всякий случай она глянула, могут ли их услышать. - Майка, закрой дверь! Сейчас мы знаете, что будем делать? Будем Феклу лупить!!!

[Майя Белова]

Моментально закрыв дверь, которая всё ещё была нараспашку, Майка прислонилась к ней спиной, ошарашенно глядя на Ирку. Ей бы такое в голову не пришло.

Все, абсолютно все в гимназии знали, что у Фёклы Ивановны жуткий ворчливый характер. И многие её не любили. Майка же старалась обходить Фёклу Ивановну стороной.

[Тимофей Астафьев]

- ЭТО! - дрожащий палец ткнул в белую наволочку. - ФЕКЛИНА ЗАДНИЦА!!! - отчетливо пояснила девчонка. На всякий случай она глянула, могут ли их услышать. - Майка, закрой дверь! Сейчас мы знаете, что будем делать? Будем Феклу лупить!!!

Тимофей как-то засомневался, что это хорошая идея. Чего Феклу лупить? Ну вредная тетка, временами, но лично Астафьеву ничего плохого не сделала. Может, потому что он с хорошим аппетитом, в отличие от Ирки? Тим испытывал теплые чувства ко всему, что связано со столовой. Кроме манной каши.
- Я женщин не бью, - отморозился Тимофей.

[Ира Зайцева]

Моментально закрыв дверь, которая всё ещё была нараспашку, Майка прислонилась к ней спиной, ошарашенно глядя на Ирку.

- Я женщин не бью, - отморозился Тимофей.

- Какая она женщина?? - Ирка почти обиделась на джентльменский порыв Астафьева. - Эта бабища только и делает, что жалуется на нас директору! В актовом зале, когда там... однажды лупили наших одноклассников, Фекла рвалась на сцену и прям настаивала, чтобы им больше досталось! Ты бы видел ее радостную морду! Она сидела в первом ряду чуть ли не с попкорном! А прикинь тебя бы там лупили перед всеми, а она бы радовалась? Тоже бы сказал, что ты "женщин не бьешь"??

Ирка сложила прыгалки и, кое-как замахнувшись, со всей дури огрела по подушке, только она немного промахнулась и попала по кровати.
- Блин, мазила...
Она опять размахнулась и в этот раз выбила из подушки немного пыли.
- Так тебе! Получай! Получай!

[Майя Белова]

- Какая она женщина?? Эта бабища только и делает, что жалуется на нас директору! В актовом зале, когда там... однажды лупили наших одноклассников, Фекла рвалась на сцену и прям настаивала, чтобы им больше досталось! Ты бы видел ее радостную морду! Она сидела в первом ряду чуть ли не с попкорном! А прикинь тебя бы там лупили перед всеми, а она бы радовалась? Тоже бы сказал, что ты "женщин не бьешь"??

Перед глазами ясно нарисовалась вся эта картина. Особенно лицо Феклы Ивановны со злорадной ухмылкой. А в голове зазвучал её пыхтящий, вечно раздраженный голос. Это было противно. Ирка всё верно сказала про повариху. И если на Майку та никогда не жаловалась и не наезжала, то это было просто счастливой случайностью. Но уж точно совсем любви к Фёкле Ивановне не добавляло, потому что та умудрялась как минимум ворчать и ругаться направо и налево практически на всех попадающихся на пути.

Ирка сложила прыгалки и, кое-как замахнувшись, со всей дури огрела по подушке, только она немного промахнулась и попала по кровати.
- Блин, мазила...
Она опять размахнулась и в этот раз выбила из подушки немного пыли.
- Так тебе! Получай! Получай!

Майя сперва с какой-то тоской смотрела на то, как Ирка лупит подушку. Понимая Иркину обиду и всё ещё представляя в голове описанную сцену и лицо поварихи. Подушка отзывалась глухими звуками. А когда из неё полетела пыль, у Майки вдруг вырвался смешок. Сначала сдержанный, потом ещё один, а потом девчонка, попытавшись изобразить голос Фёклы Ивановны и не сильно смеясь, выдала:
- Ой, Ирочка! Прости меня, пожалуйста!!! Хочешь я тебе пироженку дам?

[Тимофей Астафьев]

Тим как-то даже растерялся от такой отповеди Ирки. История с актовым залом была до него. И хотя предание о корове иногда всплывало, сам он свидетелем не был. Вся история по кусочкам выстраивалась, теперь вот добавилась радостная Фёкла. И чего бы ей радоваться?.. Астафьев не стал спрашивать.
Ладно, решил Тим. Это ведь понарошку. Всерьёз Ирка ничего не делает, это всего лишь подушка.
И ещё Майка взялась передразнивать повариху… Тим невольно хихикнул. Что-то в этом было нехорошее, но мрачное веселье было заразительно.
- Вам, Фёкла Ивановна, должно быть стыдно, - заявил Тим, подражая строгим голосам учителей. - Злорадствовать, ябедничать и ворчать - это никуда не годится.

[Ира Зайцева]

у Майки вдруг вырвался смешок. Сначала сдержанный, потом ещё один, а потом девчонка, попытавшись изобразить голос Фёклы Ивановны и не сильно смеясь, выдала:
- Ой, Ирочка! Прости меня, пожалуйста!!! Хочешь я тебе пироженку дам?

- Вам, Фёкла Ивановна, должно быть стыдно, - заявил Тим, подражая строгим голосам учителей. - Злорадствовать, ябедничать и ворчать - это никуда не годится.

Хоть это у Ирки по-настоящему болела задница, а подушке было пофиг, но Майка с Тимкой, озвучивая диалог, всё равно заставили ее нервно засмеяться. Смех сменился решимостью отходить Феклину жопу до выброса перьев в атмосферу, и она усердно заработала рукой, не жалея ни себя, ни воображаемую повариху.

ХЛОП! ХЛОП! ХЛОП! ХЛОП!

- Еще раз вы посмеете наезжать на Ирку, вы снова окажетесь на этой лавке, понятно???
Девчонка одернула кофту и поправила несуществующий галстук, представляя, что Феклу лупит директор.

[Майя Белова]

Смех разбирал Майку всё сильнее и сильнее. Ирка с Тимом тоже хихикнули, но этот строгий голос Тима и то, как серьёзно Ирка спародировала учителей, заставили девочку на секунду испытать тоскливый приглушенный страх. Обычно их самих вот так распекали. Но Майка быстренько взяла себя в руки, переступила через свои проснувшиеся эмоции и попыталась снова изобразить Фёклу Ивановну:

- О... Ха-ха)) О... Ха-ха-ха)) - начала девчонка, но рвущийся наружу смех не давал ей нормально говорить. Майка сделала над собой усилие, собралась и попыталась ещё раз:
- Ой-ё-ё-ё-ёй-ййй!!! - противным голосом громко заверещала она. Потом снова залилась смехом.

Этот маленький спектакль казался ужасно смешным! Вот только... Только подушка была...

- Знаете... Подушка какая-то уныло-белая и слишком однотонная! - Майка неожиданно осознала это. - Надо на ней попную мишень нарисовать! - сквозь смех предложила она.

[Тимофей Астафьев]

Тим подумал, пусть Ирка лучше смеётся, чем плачет. Майка вполне похоже изображала повариху…

- Знаете... Подушка какая-то уныло-белая и слишком однотонная! - Майка неожиданно осознала это. - Надо на ней попную мишень нарисовать! - сквозь смех предложила она.

Тим подзавис. Что это такое, попная мишень? Ясно, что Майку хлебом не корми дай что-нибудь нарисовать, но все же…
- Трусы в сердечках? - предположил шестиклассник, слегка замявшись. С девчонками было весело… Но непонятно пока, куда заведёт их фантазия.

[Ира Зайцева]

- Знаете... Подушка какая-то уныло-белая и слишком однотонная! Надо на ней попную мишень нарисовать!

- Трусы в сердечках? - предположил шестиклассник, слегка замявшись.

Ирка перестала лупасить подушку и посмотрела сначала на Тимку, потом на Майку.
- Толстую жопу?.. - выдала она то, что показалось ей еще более клевым.

[Майя Белова]

- Трусы в сердечках?

- Толстую жопу?..

Майку уже смешило любое слово, сказанное одноклассниками.

- Толстую жопу в спущенных трусах с сердечками! - продолжая веселиться, подытожила она. Через секунду Майка уже перебирала фломастеры, попадающиеся среди ручек и карандашей, в подставке на Иркином столе. А ещё через секунду стаскивала с черного фломастера колпачок, намереваясь приступить к разукрашиванию подушки.

[Тимофей Астафьев]

Тим подошел ближе, чтобы лучше видеть, что Майка будет изображать. Однако он сказал нечто противоположное своему любопытству.
- Антигламурненько.
Как-то не получалось толком представить то, что Майка собралась рисовать. Да и нужно ли… Может, им следовало поменять повариху на кого-то другого.