Годовая контрольная с мороженым (приват)

[Татьяна]

- Блин, да что ж такое! - не удержалась она от возгласа, быстро занесла лоток в туалет и вернулась к Насте: - Пойдём со мной, - приобняв девочку со спины, она отвела её на соседнюю кровать. - Принимай соседку, - сказала она Беловой, которая казалось сидела ровно в той позе, в которой Таня её оставила полминуты назад.

- Вы случайно не вместе вчерашний день провели? - слишком уж похоже выглядели симптомы.

[Майя Белова]

Как её положили, так Майка и лежала. Совершенно без сил и даже не шевелясь... И настороженно вслушивалась в разговор. Мысли так медленно ползли в её голове, что едва успели добраться до ''какая-то Настя''...

Приобняв девочку со спины, она отвела её на соседнюю кровать.
- Принимай соседку, - сказала она Беловой, которая казалось сидела ровно в той позе, в которой Таня её оставила полминуты назад.

- Вы случайно не вместе вчерашний день провели? - слишком уж похоже выглядели симптомы.

Майя, удивлённо хлопая глазками, посмотрела сперва на Таню, потом на фигово выглядящую Настьку, потом снова на медсестру. Мысли в голове продолжали ползти всё с той же черепашьей скоростью, поэтому девчонка просто бестолково молчала, глядя на Татьяну и продолжая хлопать глазами.

[Настя Голубева]

«И Майка здесь»,—подумала Настя, но как-то абсолютно безразлично.
Она подняла ладошку и помахала однокласснице в качестве приветствия перед тем как ее усадили на кровать. Что-то говорить не было сил.
Вопрос Тани девочка не то чтобы не услышала или специально проигнорировала, просто не захотела отвечать. И совсем не из вредности, а потому что чувствовала себя все слабее и слабее.

[Татьяна]

- Одна другой краше, - буркнула себе под нос Таня. Но надо было заниматься девочками. - Настя, - она повысила голос до обычного, - давай, подтягивай ноги и укладывайся в кровать.

Понадеявшись, что девочка справится, она вернулась в кабинет, помыла лоток, взяла градусник и стакан с водой.

- Это тебе, - она протянула градусник Насте, параллельно прикасаясь к её лбу ладошкой - девчонка вся горела. Всё, больше никаких экспериментов с таблетками, хватит, попробовали с Майей и будет. - А это тебе, - подстелив полотенце под подбородок, она помогла Беловой сесть чуть-чуть повыше и дала в руку стакан. - Давай, тебе надо прополоскать рот, - и подставила той чистый лоток, куда можно было выплюнуть воду.

[Настя Голубева]

- Настя, - она повысила голос до обычного, - давай, подтягивай ноги и укладывайся в кровать.
- Это тебе, - она протянула градусник Насте,

Светя своими разными носками, Настя из последних сил, стараясь не обращать внимания на головокружение и слабость, подняла ноги и улеглась на кровать поверх одеяла. Через несколько секунд девчонка поняла, что ей так холодно, несмотря на тёплый халат и носки. Пришлось приложить ещё немного усилий, чтобы забраться под одеяло и натянуть его по самый подбородок. И только после всех этих сложных телодвижений, Голубева засунула градусник подмышку. Сейчас, глядя на эту кое-как шевелящуюся девочку, никто не смог бы поверить, что буквально несколько недель назад она выполняла всевозможные гимнастические элементы с невероятной легкостью.
Градусник наконец запищал. Настя вытащила его, но сама смотреть, что он там показывает не стала. В глазах была жуткая резь, даже в телефон смотреть больно, что уж говорить о градуснике.

[Майя Белова]

Майка вяло кивнула в ответ Насте и еле додумала до: ''Ага, вместе. И что?..'' Но Татьяна уже ушла, потом снова пришла...

- А это тебе, - подстелив полотенце под подбородок, она помогла Беловой сесть чуть-чуть повыше и дала в руку стакан. - Давай, тебе надо прополоскать рот, - и подставила той чистый лоток, куда можно было выплюнуть воду.

Майя отхлебнула побольше воды, тщательно прополоскала рот и выплюнула всё в лоток.

[Татьяна]

Майя отхлебнула побольше воды, тщательно прополоскала рот и выплюнула всё в лоток.

- Надеюсь, тебе полегче! в рвоте не было ничего приятного, но Таня давно знала, лучше пусть разок вывернет, чем часами тошнит. Только вот красную таблетку в лотке она хорошо успела заметить... Медсестра вытерла сама Майе рот, убрала лоток и подошла к Насте. - Ого! Почти 40! Так, девочки мои, нужно срочно сбивать температуру, а то она мне совсем не нравится. Настя, горло сильно болит?

[Настя Голубева]

Настя, горло сильно болит?

—Да... Я к маме хочу...—одним только шепотом произнесла Настя и на глазах ее появились слезы.
Она и сама не могла ответить, почему так сказала. Ей не было плохо в гимназии, она скучала по родителям не больше, чем следует скучать 12-летнему ребёнку, оказавшемуся в интернате. Да и не сказать, что в ее последний год дома родители уделяли дочери так уж много внимания. У них была работа. На их взгляд очень важная. Позволявшая обеспечить Насте и учебу в хорошей школе возле дома, и занятия в студии гимнастики, и обязательный отдых на море каждое лето, и регулярные поездки в Европу. Они платили ипотеку за квартиру в хорошем доме, чтобы Насте было где жить, когда она подрастёт, откладывали деньги на ее обучение в вузе, возможно, даже заграничном. Короче говоря, делали все, чтобы их ребёнок не рос обделённым.
Сама же Настя не слишком связывала свою хорошую жизнь с деньгами, ради которых мама и папа пахали с утра до ночи. Иногда она даже обижалась, когда родители, как ей казалось, забывали о ней. Впрочем, в гимназии все жили без родителей, и девочка к этому привыкла, но сейчас...
Голубева болела редко. И, если она заболевала, мама брала больничный на работе и оставалась с ней. Заботилась, приносила горячий чай, готовила еду, которую Настя любила. Ради этого можно было потерпеть и больное горло, и высокую температуру. А сейчас мамы не было. Девочка с грустью вспомнила, что последний раз они виделись даже не в новогодние праздники, а вообще осенью. И возможность встретиться летом все ещё стояла под вопросом.

[Татьяна]

—Да... Я к маме хочу...—одним только шепотом произнесла Настя и на глазах ее появились слезы.

В такие моменты Танька не знала, что говорить. Конечно она бы и сама хотела к маме, когда так плохо, но что она могла с этим сделать? Не она принимала решение, отправлять учиться детей пусть и в хороший, но интернат.

- Ничего, мы и без мамы справимся, - она постаралась улыбнуться и погладила Настю по голове. Времени на разговоры сейчас особо не было, если Насте захочется, можно позже поговорить и о маме, и о папе, и о чём-нибудь ещё, а сейчас нужно вернуться к лечению. И раз уж она начала с Беловой, то и уколы первой ей. - Майя, возвращаемся к уколам, давай, ложись, - лоток со шприцами по-прежнему стол на тумбочке рядом с кроватью.

[Майя Белова]

Майке и так было совсем плохо, а все эти разговоры только ещё больше заставляли испытывать тоску.

- Майя, возвращаемся к уколам, давай, ложись, - лоток со шприцами по-прежнему стоял на тумбочке рядом с кроватью.

Ей тоже захотелось, чтоб её погладили, а не уколы делали. Но всё снова вернулось к ''ложись'' и страшным уколам. Девочка посмотрела на медсестру несчастными глазами, упрямо помотала головой, понимая, что её сейчас будут сперва уговаривать, потом объяснять, может даже заставлять, но укол так или иначе сделают.

[Настя Голубева]

- Ничего, мы и без мамы справимся, - она постаралась улыбнуться и погладила Настю по голове. - Майя, возвращаемся к уколам, давай, ложись, - лоток со шприцами по-прежнему стол на тумбочке рядом с кроватью.

Утешение Тани было, конечно, очень приятным, только... маму она все равно не заменит. Настя тихонько всхлипнула и вытерла слезы рукой.
«Майке будут укол делать»,—равнодушно подумала она, пока ещё не примеряя его на себя и полезла с головой под одеяло.
Девочке просто хотелось от всего оградиться.

[Татьяна]

Ей тоже захотелось, чтоб её погладили, а не уколы делали. Но всё снова вернулось к ''ложись'' и страшным уколам. Девочка посмотрела на медсестру несчастными глазами, упрямо помотала головой, понимая, что её сейчас будут сперва уговаривать, потом объяснять, может даже заставлять, но укол так или иначе сделают.

Взгляд был очень жалобным, но что она могла сделать? Сказать - ну ладно, раз не хочешь, тогда не будем! Смешно! Таня взяла в руки шприц, смочила ватку в спирте и подошла вплотную к кровати.

- Мне некогда тебя уговаривать - тебе плохо, Насте плохо, нужно срочно лечиться, поворачивайся.

[Майя Белова]

В нос снова ударил запах спирта. Майка посмотрела на блеснувшую под лампочкой иголку. Даже отползать уже некуда. Узкая кровать, с одной стороны медсестра, с другой стенка. Попа заныла от страха. Девочка попыталась завернуться в одеяло. Из одежды на ней была только ночнушка.

- Ну Таня-ааа... Я-ааа та-ааак вылечу-ууусь... - умоляюще ныла Майя. Разумные доводы не действовали. Что сейчас может показаться двенадцатилетней девочке страшнее двух уколов, чтоб она повернулась?

[Настя Голубева]

- Ну Таня-ааа... Я-ааа та-ааак вылечу-ууусь... - умоляюще ныла Майя.

Услышав «умирающий» голос Майи, Настя осторожно высунула нос из-под одеяла. До неё постепенно стало доходить: раз укол собираются делать Беловой, значит, скорее всего, будут делать и ей. Блин!
Девчонка ещё больше высунулась из-под одеяла, увидела в руках Тани огромный, страшный шприц, увидела жутко напуганную Белову и поняла, что не так уж ей и плохо.
«Лучше я на уроки пойду!»—мелькнула мысль и Настя стала медленно сползать с кровати.

[Татьяна]

- Ну Таня-ааа... Я-ааа та-ааак вылечу-ууусь... - умоляюще ныла Майя.

Таня не видела, что происходит у неё за спиной, но поведение Беловой ей совершенно не нравилось. Сочувствие стало потихоньку исчезать. Логика в этом была простой - не хочет лечиться, значит нравится когда болит. Только вот Тане совершенно не нравились две подыхающие шестиклассницы в изоляторе, не хватало ей тут ещё несчастны случаев.

- Так, милая моя, или поворачиваешься, или я сейчас вызываю скорую и ты едешь в больницу! - это была последняя попытка вразумить девчонку.