Николай Александрович писал(а): - Так, одевайся. Одевайся и вон отсюда, чтоб глаза мои тебя не видели!
- Нет! Нет!

Николай Александрович! Не надо так говорить!

Лучше накажите как следует, только не выгоняйте так!
Николай Александрович писал(а):
Я подошёл к шкафу и убрал трость на место.
От сказанных директором слов, Ксюшка разревелась, как первоклашка, совершенно не сдерживая слез.

Она поняла, что сильно рассердила Николая Александровича. Поняла, что натворила и наговорила много лишнего, что выглядит сейчас в его глазах гадким скверным ребенком, которого даже и наказывать нет смысла. От этого на душе стало совсем мерзко

. Девочка медленно встала со стола, оделась, без конца вытирая рукавами льющиеся без остановки слезы и сопли, подошла к дивану, чтобы взять куртку, но тут повернулась и, продолжая реветь, икая и всхлипывая, проговорила:
- Ник-к-колай... Алекс-с-саандрович...(всхлип), я... я (всхлип) не могу... так уй-ти (всхлип). Я... х-очу (всхлип) из-ви-ни-иться... за... за с-с-свое (всхлип) по-ведение. - Ксюша сделала глубокий вдох, потому что прерывистое дыхание и икота не давали нормально говорить. Поток слез остановить уже, было невозможно. Рукава то и дело елозили по лицу, растирая его до красноты, и оставляя мокрые разводы.
- Про-стите... меня (всхлип) пожж-алуста... я... я... я (всхлип) больше... ни-к-когда так... (всхлип) не бу-ду... себя в-вести. - девочка снова сделала вдох и заплаканными глазами посмотрела на директора...

Я... обе-щ-щаю.
